Мы связаны с тобой (СИ)

В ней рассказывалось о нескольких телеведущих, мелькающих на экране якобы благодаря протекции серьезных покровителей, которых они ублажают всем известными способами. Среди нескольких фамилий фигурировала и Вольская. Конечно, не говорилось, кто и с кем спит, кто кого продвигает, но после публикации Саша почему-то перестал отвечать и на сообщения, и на звонки, правда, стабильно появляясь в сети.

Однажды Лене удалось дозвониться… Но беседа получилась короткой. Саша сухо поздравил Лену с успешными эфирами (значит, смотрел, порадовалась Лена, только радость была мимолетной), потом без эмоций, холодно спросил: «Ну, и кто стал у тебя следующим? Какой-нибудь телевизионный продюсер?». Короткие гудки. И после этого на связь с Леной он уже не выходил.

— Елена Владимировна, — елейным голоском пропела заглянувшая в гримерку Лера. — На блиц-интервью к нам прибудет Ширяев.

— Игорь выбирал?

— Совместными обсуждениями решали, пока ты отдыхаешь.

«Хорошо, что не Саша» — Лена мысленно поблагодарила Игоря. Она знала, что ей не хватит профессионализма для того, чтобы, как ни в чем не бывало, вести программу, если рядом с ней будет сидеть мужчина, прочно обосновавшийся в ее мыслях. И именно на это рассчитывала Валерия, когда несколькими минутами ранее уговаривала своего начальника пригласить к ним в студию Беркутова, подкрепив просьбу множеством различных аргументов. А получив согласие, решила любыми способами скрыть данный факт от Вольской.

Глава 29

Три пропущенных вызова с московского стационарного номера Сашу нисколько не озадачили, он привык к звонкам от посторонних людей: периодически звонили родители его мальчишек, причем из разных городов, спонсоры, представители башкирской прессы.

Поэтому, после того, как он вернулся из магазина, и обнаружил оставленный дома телефон, спокойно разделся, закинул в холодильник продукты, почти сразу забыв о звонке. Но когда Саша решил заняться приготовлением ужина и принялся разрезать на куски мясо, зазвучал рингтон.

— Алло… — Беркутов ловко орудовал ножом, разделывая курицу, и придерживал телефон плечом.

— Здравствуйте, Александр. Вам удобно сейчас разговаривать?

— Эмм… — Саша глянул на тушку и ответил: — Не совсем, но я вас слушаю.

— Меня зовут Валерия, я являюсь представителем седьмого канала. Мы бы хотели пригласить вас к нам в студию, для небольшого интервью в вечернем эфире. Вам как раз предстоит матч в Москве, будем признательны, если вы к нам заглянете.

— Седьмого, говорите? — Саша проговорил это с нажимом, одновременно расправляясь с самым крупным куском.

— Да, все верно.

— А ведущая программы не Елена Вольская?

— Нет, интервью будет проводить ее коллега, Андрей Пронин. Позвольте, я вышлю на электронную почту всю необходимую информацию, и далее решение за вами.

Саша немного помедлил с ответом, а затем продиктовал свой e-mail.

Он упорно старался начать новую жизнь. И у него это вроде бы получалось: появилось еще больше уверенности в себе и своих силах, теперь он руководил тренировочным процессом команды, сумел завоевать авторитет у игроков. Пока у них было только одно поражение, парни выходили на лед заряженные на борьбу и не оставляли шансов соперникам. Так что с карьерой все складывалось более чем отлично, а вот с личным было не все так радужно.

Саша сходил на несколько ничего не значащих встреч-свиданий: с давней болельщицей команды, симпатичной блондинкой Юлей, с сотрудницей бухгалтерии, и совсем недавно — с матерью одного из игроков. Но несмотря на приятно проведенное время, ему не захотелось встретиться вновь ни с кем из этих девушек.

Он по-прежнему продолжал думать о Лене и той публикации, в которой говорилось, как пробивные журналистки, становятся ведущими, закручивая романы с нужными людьми. Конечно, источнику нельзя было верить на сто процентов, Беркутов понимал, что в интернете могут написать чего угодно. Но Лена порой так вдохновенно рассказывала ему о своей мечте — стать телеведущей, что Саша невольно допустил мысль «а вдруг правда». И стало так паршиво на душе, что пропало все желание продолжать с ней общение. Хотя его все равно тянуло к ней, с не меньшей силой, чем раньше.

Он заходил на ее страницу в социальной сети, просматривал фото, любовался ее счастливой улыбкой и пару раз вроде бы даже порывался позвонить, но осаживал себя в этом желании, убеждая, что они оба научатся жить друг без друга, так для них обоих будет лучше.

Поговорка «с глаз долой — из сердца вон», почему-то не действовала. Наоборот, чем дольше Саша был без Лены, тем тяжелее ему становилось. В работе все удавалось, но когда он приходил домой, накатывало ощущение безысходности и опустошения.

И сейчас вот этот звонок. Саша не мог понять, что вызывает в нем новость об отсутствии Лены на интервью. Разочарование? Или наоборот, облегчение от того, что им не придется сталкиваться и снова вести бессмысленные разговоры?