Мы связаны с тобой (СИ)

— Да, да, я уже слышал, «у меня с ним ничего не было». Видимо, ваше питерское приключение — это тоже «ничего».

— Он рассказал? — с какой-то обреченностью спросила Лена.

— Спасибо, что без подробностей. Лен, — его голос вроде бы немного потеплел, или, возможно, ей это только показалось. — Дело не в том, что у вас было после нашего с тобой разговора. И не в этом злосчастном комплекте.

— А в чем?

— В нас с тобой. Ты сама видишь, что мы совершенно разные. Я не понимаю тебя, а ты меня. У нас разные представления о семье, о карьере.

— Но нас же что-то связывало…

Саша невесело хмыкнул:

— Да, в постели.

— Неправда, — она покачала головой, все еще надеясь на примирение, хотя в груди уже появлялась привычная тяжесть от понимания того, что Саша не захочет продолжать с ней никакие отношения. — Ты помнишь, как говорил, что ты самый счастливый человек в мире? Когда я несколько недель жила у тебя в Подольске, пока работала над статьями про федерацию. А как мы с тобой смеялись, когда нас выгнали из кинотеатра после того, как я полезла под сиденье, искать упавший телефон, тогда билетерша сказала, что мы с тобой занимаемся «всякими непотребностями, а тут дети!». Помнишь, как застряли на аттракционе в парке, на высоте нескольких метров, и я цеплялась за тебя, потому что насмотрелась фильмов и боялась, что мы начнем падать, а ты меня гладил по голове, как маленькую и отвлекал, рассказывая смешные тренерские истории? Помнишь, как мы гуляли в Черногории по вечерам, по берегу? Как ты меня обнимал, когда я говорила, что начинаю замерзать…

— Лен, остановись. Хватит.

— Нас слишком много связывает, чтобы я могла от тебя отказаться, понимаешь?

Саша, потер рукой шею, с шумом втянул в себя воздух и ответил:

— Я не знаю, чем тебе помочь. Ты извини, мне пора. Береги себя.

Лена, ни секунды не раздумывая, шагнула вперед и, обняв Сашу, прижалась к его щеке. Он по-прежнему оставался таким родным, что невозможно было выразить словами все те эмоции, которые пробуждались в ней. Она помнила аромат его парфюма до мельчайших ноток. Помнила удивительное ощущение, когда, обнимая Сашу, закрывала глаза и чувствовала, как растворяется в нем, как ее окутывает теплота и ни с чем не сравнимое блаженство.

Он погладил ее по волосам, стараясь сохранять рассудок и не сорваться, не позволять себе сдаваться. Но когда Лена осторожно провела пальчиками по его щетине, а затем едва коснулась ее губами, понял, что не может держаться. И пусть он потом будет считать себя слабаком, который поддался женским чарам, сейчас у него только одно желание: снова почувствовать вкус ее губ, их мягкость. Он обхватил руками ее лицо и легко, почти невесомо, принялся целовать ее губы. Не было в этом поцелуе страсти, он не выражал возбуждения, не показывал превосходства. Только упоительная нежность, которая наполняла тело сладкой истомой.

— Лен, мне и правда пора, — он отстранился, чтобы взглянуть в ее глаза, которые всегда в минуты эмоциональных потрясений становились почти изумрудными. — Я уверен, что у тебя все получится.

Саша, не оборачиваясь, уходил все дальше и дальше, а она так и продолжала смотреть ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.

Глава 27

Почти все парни из команды на время отпуска разъехались кто куда. Как ни странно, одним из тех, кто остался в Москве — был Градов. Отец сообщил ему, что Кристина родила здорового, крепенького мальчишку, правда немного раньше срока, но врачи заверили, что ребенку нужно лишь немного набрать вес, после чего маму с малышом выпишут из перинатального центра.

Руслан знал, что Кристина не имеет права отказывать ему в возможности видеть сына — по факту они еще не развелись, да и в свидетельство о рождении решено было вписать Градова. Поэтому Руслан, предварительно созвонившись с женой, договорился о времени посещения.

Пока он ехал по проспекту, не мог отделаться от странного ощущения, что все как-то неправильно, как будто происходит не с ним.

Еще полгода назад он был вполне уверенным в себе, успешным игроком куртого хоккейного клуба, его умница-красавица жена каждый вечер ждала его с изысканным ужином. После того, что случилось с Беркутовым, внутри словно что-то щелкнуло.

Нет, он не стал пай-мальчиком, не оплачивал лечение, принес извинения лишь однажды, да и то по телефону. Когда вернулся к тренировкам, старался без надобности не пересекаться со вторым тренером. Зато по ночам ему стали сниться кошмары: перерезанное горло, лужи крови на льду, суды, решетки. После консультации психотерапевта он даже некоторое время принимал определенные препараты, дабы привести свое состояние в относительную норму.

Добивало еще и отсутствие в квартире Кристины.

Ни о каком порядке в шкафу теперь речи не шло, Руслан мог по несколько дней держать в посудомоечной машине тарелки, забывая о том, что они там находятся. Ужинать приходилось в кафе или в спорткомплексе, так как самостоятельно Градов мог себе приготовить разве что омлет или пожарить мясо. Даже простые макароны, при попытке их сварить, либо не доваривались, либо превращались в кашу.