Мы те, которых нет

Меня уважали, угощали пивом. Со мной трепались о необходимости построения царства справедливости на земле и пользе тотального террора. Пришлось разбить пару морд, когда со мной не желали общаться или общались недостаточно почтительно.

– «Альянс действия» – вот сила. А мы… – горестно сетовал один из несостоявшихся террористов, полностью деморализованный после короткой беседы в управлении по борьбе с экстремизмом.

– Себя силой не считаешь? – спросил я.

– Куда там. Ботаны мы. Только траву курим, – бросил кухонный революционер, давя в пальцах косячок. – Да терки дурацкие трем.

«Альянс действия» все эти ребята упоминали с уважением, но говорили как об инопланетянах – вроде они и должны быть, но никто не знает, как выглядят.

Идея насилия и террора бродила в среде этих мальчиков и девочек, вскипая и пузырясь, как перебродившая брага. Она же будоражила более серьезных ребят, реально готовившихся к вооруженной борьбе. Бандиты, с которыми я тоже пересекся, также были все в ожидании большого куша, который ухватят, когда все пойдет вразнос.

– По мне чем хуже, тем лучше, – заявил мой знакомый, отъевшийся хряк из подмосковной группировки. – Если мочилово пойдет, мы свое возьмем.

– Кто вы? – полюбопытствовал я. – Ваши паханы?

– Паханы? Нет, их этот порядок устраивает. Они в него вросли. А нам нужны перемены. Мне надоело шестерить. И если большой кипиш пойдет, я с братанами свое возьму. Так что подумай о разговоре. Я тебя буду иметь в виду.

– Подумаю.

После одной такой теплой беседы я засек за собой наружное наблюдение. Аккуратно оторвался. Интересно, кому я понадобился? Скорее всего, попал в поле зрения фээсбэшников, отрабатывающих экстремистскую молодежную среду. Обо мне, кроме клички, они ничего не знали, а слухи о серьезном, в возрасте под тридцатник, человеке бежали впереди меня. Вот и решили уложить меня в адрес и начать разрабатывать. Интерес был сиюминутный, иначе я бы так просто не сорвался и пришлось бы просить Куратора оградить меня от его коллег.

Жук после нашего разговора на звонки не отвечал. В спортзале его не было. Я уже начал беспокоиться, учитывая его способность ввязываться в разные дела. Он человек слова. И если сказал, что сделает – значит, так и будет.

Жму на кнопку. Щелчок. Это уже молодежный канал.

– И из жизни звезд. Участница шоу «Секс и любовь в застеколье», бывшая порнозвезда выходит замуж за владельца сети ресторанов в Москве. Желаем любви и хорошего секса!

Зазвонил телефон.

– Чак, можешь подобрать меня в Можайском районе? – послышался усталый голос Жука.

– Когда?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Ты туда пешком добрался?

– Не время для вопросов.

– Давай координаты.

– Записывай.

Я напялил потертые джинсы и просторную рубашку, засунул за пояс «Глок» – когда ввязываешься в дела Жука, лучше иметь при себе ствол.

Во дворе стоял скромный темно-синий «Форд Фокус» в идеальном состоянии. Надежная машина для людей моего рода деятельности – это лишняя возможность выжить.

До места я добирался почти три часа. Съехал с шоссе, покрутился по грунтовым дорогам меж сосновых лесов, огороженных колючей проволокой имений. Вот и точка рандеву на проселочной дороге к разрушенной свиноферме.

На изъеденном временем колесе от трактора «Беларусь» сидел Жук. Рядом стоял невысокий, квадратный тип, руки как грабли, борода лопатой, угрюмый взгляд – чистый гном. Оба в джинсах, клетчатых рубашках, с рюкзаками.

Я распахнул дверцу:

– Карета подана, господа.

Жук плюхнулся на переднее сиденье, а гном устроился сзади, долго шурша и выбирая удобную позу.

– За грибами ходили? – Я тронул машину с места.

– За ягодами, – буркнул гном.

– Много набрали? – Я кивнул на рюкзак.

– Все наши.

– Повежливее, Сема, – с веселыми нотками в голосе произнес Жук. – Ты хоть знаешь, кто это?

– Водила, кто же еще.

– Это Чак.

– Тот самый, что ли? – озадаченно произнес гном.

Похоже, в узких кругах обо мне складывают саги.

– Тот самый. А это Сема, взрывник, – продолжил Жук. – Помнишь?

– Тот самый? – усмехнулся я.

– Тот самый.

* * *

Совещание проходило в высотном здании ФСБ на Волгоградском проспекте. Просторный, с дорогим евроремонтом и современной мебелью в стиле хай-тэк, кабинет был надежно защищен от прослушки. Меры предосторожности нелишние – то, что обсуждали здесь, могло взорвать всю внутриполитическую обстановку. И похоронить собравшихся здесь людей, притом в прямом смысле слова.

Во главе стола возвышался вальяжный седовласый генерал-лейтенант Роман Панасенко, по виду – эталонный чиновник, с мудрыми усталыми глазами, печалящийся за страну и народ. Полковник Александр Ломакин, он же Куратор, жадно глотал холодную газированную воду. Напротив него положил пудовые кулаки на стол лысый громила с исполосованным шрамами широким лицом и слегка узкими восточными глазами – это Батыр, он же генерал-майор Виктор Юрасин, в прошлом легендарный руководитель «Альфы». Листал блокнот полковник Панкрат Гаврилов – худощавый, в очках, по виду канцелярская крыса, на деле прекрасный аналитик и хитрый, как змей, опер.