Мы те, кто мы есть

Прошло уже более чем две недели, с тех пор как они играли, и он причинял ей боль.

Сегодняшним вечером они оба получат наслаждение.

Сэм наклонился и надел на ее запястья кожаные манжеты с пугающими

застежками, которые крепились к металлическим полукольцам.

Её глаза округлились, и она задрожала. Вот именно такими он любил видеть саб.

Боль – это основное блюдо, но страх был десертом.

- Поднимайся, девочка.

Линда поднялась и медленно пошла в нужном положении. Странно, что

мазохистка жаждала боли, но хотела избежать ее.

Он отрегулировал высоту цепей, которые закрепил на ее манжетах на такой

высоте, чтобы она устойчиво стояла на ступнях, а не вытягивалась на цыпочках. Не

только по той причине, что ее суставы уже не были такими гибкими, как в более

молодом возрасте. Но и потому что хотел, чтобы на этот раз Линда смогла шевелить

своей задницей. А ремешок на липучке, обернутый вокруг лодыжек, держал ее ноги

сведенными вместе и ограничивал движения. Ее дыхание ускорилось, и Сэм прервался

на минуту, чтобы погладить ее нежную спину. У Линды были красивые ямочки по

обеим сторонам ее поясницы. Ее ноги были загорелыми, но попка оставалась

соблазнительно белой, так и напрашиваясь быть исполосованной.

- Расслабься, девочка. Будет не очень больно.

Она фыркнула.

- Фраза "Будет не очень больно" из уст садиста звучит так же, как заверения

стоматолога, что лечение корневого канала приносит лишь легкий дискомфорт.

- Ты права.

173

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Он ухмыльнулся и шлепнул ее по попе, оставляя красные отпечатки ладоней на

белом холсте кожи. И лишь по той причине, что он получал наслаждение от звука

соприкосновения своей ладони с нежной округлостью и ее резких вздохов, он нанес ей

еще больше шлепков. После ударов ее мышцы расслабились, а задница выпячивалась

назад в ожидании следующего шлепка. Его член стал твердым, желая удовлетворить

ее невысказанную просьбу, но он ждал, пока ее дыхание не станет учащенным.

Когда ее кожа засветилась розово-красным, он решил, что она достаточно

возбуждена. Некоторые мазохисты предпочитали двигаться лишь по прямой линии

боли – боли в чистом виде. Некоторым нравилась смесь боли и секса, и он любил

управлять обеими гранями этой комбинации прямо на пике их вершины.

Подтянув табурет в ее сторону, он надел перчатку и нанес на пальцы смазку.

Оставляя руку на ее животе, чтобы удерживать Линду, он скользнул пальцами между

ее ягодиц.

- Неееет, - даже её поскуливание звучало прекрасной музыкой.

Пытаясь не рассмеяться, он надавил одним пальцем на её анус, прошел сквозь

колечко мускулов и скользнул внутрь.

Её спина изогнулась в молчаливом протесте, когда она сделала резкий вдох.

- Мы только начали, ты же понимаешь.

Сделав акцент на сказанных им словах, он двинулся свободной рукой вверх и

жестко сжал обе груди. Даже когда она протестующе зашипела, ее ягодицы сжали его

руку, и это заставило его усмехнуться. Он добавил еще один палец. Проклятье, она

была тугой. Твердый член вызывал чувство крайнего неудобства внутри его кожаных

штанов.

Когда он переместил руку вниз, с ее груди на киску, она была настолько

скользкой, что любой Дом мог о таком лишь мечтать. Сидя на круглом табурете, он

зажал ее ноги между своими коленями. Всматриваясь в ее лицо, он направил один

палец на ее клитор, а два других скользнули в ее киску. Ее вторая дырочка в ответ

сжала его пальцы. Кружа по клитору, он по очереди скользил пальцами то в киску, то

в попку, до тех пор, пока не услышал ее прерывистое дыхание, пока не почувствовал,

как сжимаются ее внутренние мышцы, и она неумолимо приближается к оргазму.

Самое время добавить немного боли.

Когда его пальцы выскользнули наружу, она отчаянно застонала.

Выкинув перчатку, Сэм поцеловал Линду, одновременно играя с ее сосками.

Когда он поднял голову, ее глаза были закрыты, а щеки раскраснелись. Прекрасная

Линда.

Обернув руку вокруг ее талии, он наклонился и шлепнул ее по ягодице. Женское

тело напряглось — нет, она еще не в сабспейсе. Его животное начало любило этот

момент, когда саба все еще чувствовала боль, за миг до удовольствия. Она

балансировала на самой грани, и после перехода каждый удар будет ощущаться

наслаждением.

Когда гортанные песнопения "Lesiëm" послышались из динамиков, Сэм стал

шлепать ее задницу в такт музыке. Несомненно, с каждой вибрацией от удара он все

больше растягивал ее маленькую дырочку.

Когда несколько человек спустились в подземелье, чтобы понаблюдать за

сценой, Линда заметила это и покраснела.

Сэм схватил ее за подбородок, поворачивая голову к себе.

- Внимание на меня.

174

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

- Да, Сэр, - ее взгляд был сфокусирован на нем. Только на нем.