Мы те, кто мы есть

она подстраивалась под малейшие нюансы, как никто другой, из всех, кто встречался

ему раньше.

Сэм пробежался костяшками пальцев по щеке Линды. Немного прохладнее, чем

он предпочитал. И он обратился к Рейни: - Принеси горячий, но не обжигающий

шоколад, и пиво.

- Да, Сэр, - прошептала она.

Он позволил Линде снова отключиться, наклонил ее голову назад и просто

наслаждался ее нежным телом. Он предпочитал нежную, удовлетворенную женщину у

себя на коленях время от времени, чем мурлыкающую кошку каждый день.

Появилась Рейни, она поставила напитки на столик так, чтобы он мог легко

добраться до них.

Сэм кивнул ей.

- Отличная работа, девочка. Ты заставляешь меня гордиться нашими стажерами.

Прежде чем она отошла, полные восторга глаза на ее лице заставили его

улыбнуться. Он был уверен в ее пригодности, когда Z предложил ей место стажера, и,

как всегда, Z распознавал хороших сабмиссив раньше, чем кто-либо еще.

Сэм немного потряс Линду и подождал, пока она сосредоточит свое внимание на

нем, затем поднес горячий шоколад к ее губам.

Глоток. Второй. Он усмехнулся ее блаженному вздоху.

- Теплый.

- Так и есть, детка, - он внимательно изучал ее лицо. Мышцы вокруг ее глаз и рта

были расслаблены. Напряжение в шее и плечах исчезло. Флоггеры и трах - лучшее

лекарство от беспокойства.

Все еще тоже пребывая в Домспейсе, Сэм наслаждался тем, что именно он сделал

это для нее.

221

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Ее брови сошлись на переносице, и на мгновение он ощутил тревогу. Линда

подняла на него свои большие карие глаза.

- Этим так называемым интервью... ты пытался сказать мне что-то.

- Пытался. - После жизни с совершенно глупой женщиной он ценил смекалистых.

Сэм нежно прошелся пальцем по изгибу ее щеки. Черт, ему нравилось прикасаться к

ней.

- Хотел подловить тебя на том, чем ты занимаешься.

- Но ты - Дом. Ты должен любить послушание, - она вручила ему горячий

шоколад, и он поставил чашку на столик.

- Так и есть. Но подчинение должно исходить от сердца, а не по привычке,

особенно по началу. - Черт, как бы ему это объяснить? - Из семьи проповедника ты

попала прямиком в консервативный брак. Пропустила период бунтарства, когда

большинство молодых людей подвергают сомнению и отбрасывают все то, чему учили

их родители.

Она кивнула.

- Это правда.

- После этого Надзиратель вдалбливал тебе о твоей рабской сущности. Слишком

многие программировали тебя, детка.

- Да, - ее губы сжались.

- Вот тебе домашнее задание. Подумай о том, что ты делаешь. Ты предлагаешь

свое подчинение или просто хочешь быть хорошей девочкой? Что ты из себя

представляешь и почему? Кто контролирует твое поведение: ты или твое прошлое?

Он закрыл глаза, когда его собственные слова ударили по нему же с еще большей

отдачей, чем указание Z. Его прошлое контролировало его. Запрограммировало его.

К черту все это. Достаточно.

- Домашнее задание? - на ее щеке появилась ямочка. - Спасибо за урок, Мастер

Сэм. И за вознаграждение.

Он расчесывал пальцами ее волосы. Влажные на висках. Гладкие и шелковистые

по всей длине.

- Линда, - он не находил слов. Он не мог произнести эту чертову фразу даже

мысленно.

Сэм стиснул зубы. Он будет чертовски хорош. Он выиграет эту битву. Для нее.

Для них.

222

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

- Я... - он втянул воздух.

- Я. Люблю. Тебя, - каждое слово давалось с трудом. Но его было слышно. Он

сказал это.

Ее глаза расширились, а потом наполнились слезами. Ее ладони раскрылись и

прижались к его щекам.

- Я люблю тебя, Сэм.

Он чувствовал, как будто его тащили плугом. В течение многих лет. Ее ладонь

была все еще на его лице, и он обхватил ее руки в своими.

- Мне очень жаль. Насчет прошлой недели.

- Я думаю, что понимаю тебя. - Она деликатно спросила: - Николь? Это была

она...? Почему ты...?

«Долго не разводился». Он заполнил пропуски в предложении. Мамочка с

большим сердцем и заботой о дочери.

- Я рассказал Нэнси, что я садист. Мы никогда не играли, но она знала об этом.

По этой причине я бы не смог получить единоличной опеки, - он почувствовал, как

разочарование заполняло его сосуды. - Я не мог оставить Николь с ней даже на время,

так что мы... с моим адвокатом ждали, когда судья достаточно смягчится, а Николь

будет достаточно взрослой, чтобы к ее пожеланиям прислушались.

- Дорогой, мне так жаль, - у Линды были самые нежные бархатисто-карие глаза,

какие он когда-либо видел.

- Она иногда вторгается в мою жизнь. Мне требуется время, чтобы прийти в себя,

после встреч с ней. Дай мне время, если это снова произойдет.

Линда посмотрела вверх на Сэма, и ее брови приподнялись.

- Так и сделаю. Но ты должен уяснить, что я влеплю тебе пощечину, если еще раз

услышу твое идиотское «тебе лучше без меня».