Мы ударим первыми

– Да, мы всегда берем на задание все, что может даже теоретически понадобится, например, для контрподрыва.

– Ну вот, ребята, крышку ядерного реактора вы уже лучше меня изучили. И, надеюсь, хорошо представляете, что может произойти, если мы опоздаем. Времени советоваться, обсуждать, ставить кого-то в известность у нас нет! Хочу только напомнить вам один немаловажный нюанс: вы работаете здесь по «красному коду».

– Нас предупреждали, когда посылали сюда.

– Вот и чудненько! Считаем вопрос теоретически урегулированным и мгновенно приступаем к его практическому воплощению. Если пожелаете, по пути в центральном посту можете понаблюдать объект, так сказать, приложения ваших творческих усилий, в перископ.

– Да чего тут уже смотреть...

– ...трясти надо!

– В вашем распоряжении, господа, – Редин посмотрел на часы, – не более 20 минут.

* * *

15.20. Кортеж президента, проехав по главной аллее, тормозит около здания заводоуправления.

Двери бронированных лимузинов распахиваются, толпа именитых встречающих начинает шевелиться.

* * *

Талеев не стал прорываться в первые ряды. «Мы, как приказал Куратор, будем второй линией охраны». К тому же он не сомневался в двух вещах. Во-первых, в блестящей профессиональной подготовке охраны президента и в эффективности повышенных мер безопасности, которые были предприняты на заводе в ожидании «высокого визита». А во-вторых, в том, что теракт не будет направлен против личности главы государства.

Такой возникший ажиотаж в среде охранных спецслужб замечательно играл на руку Азеру. Отвлечь внимание на какую-нибудь готовящуюся псевдоакцию – это мечта любого террориста. Вчера ночью в своем последнем послании Алексахину журналист так все и описал. Однако помощник президента, как и в предыдущие разы, не стал вступать в дискуссию. Ответ был сухой и короткий, в несколько малозначащих строк. «Принято к сведению». Не более чем...

Но Гера слишком хорошо знал Владимира Викторовича и понимал, что такое поведение выражает крайнюю степень его озабоченности, тревоги и в чем-то даже растерянности. Наверняка Куратор всеми силами попытался отговорить президента от поездки. Возможно, высказал свои опасения прямым текстом. Но... вот он, президент, в плотном кольце охраны и свиты неторопливо шагает по направлению к причалу с новейшей субмариной.

«Ладно, жизнь и здоровье первого лица государства я обеспечу. А дальше – как получится».

Надо было поторапливаться, и Талеев начал внимательно оглядывать ряды гостей в поисках нужного ему человека. Военных среди приглашенных было более чем достаточно. «И форма у них замечательно красивая, но до чего же одинаковая!» – подумал он, стараясь заглянуть под козырьки белых военно-морских фуражек, разукрашенных широкой вязью блестящей золотой канители. Потом стал считать шитые звезды на погонах. Не преуспев и в этом, просто потянул за рукав одного из «морских волков» и поинтересовался, который тут командир Беломорской базы.

Адмирал с тремя звездами долго крутил головой и не очень уверенно указал на среднего роста морского офицера где-то в середине толпы:

– Кажется, это контр-адмирал Треухов. – И заторопился вслед удаляющимся сослуживцам.

Этот так этот. Вроде похож на описание Редина: моложавый, лишь слегка погрузневший от возраста. Талеев подошел к адмиралу:

– Олег Александрович, если не ошибаюсь?

Офицер очень внимательно посмотрел на Геру:

– Вы не ошибаетесь. А вот я точно не имею чести вас знать. Хотя... Где-то определенно видел ваше лицо.

– Герман Талеев, – представился Гера.

– А! Точно. Журналист. Причем весьма высокого полета. Видел вас по телевизору.

В знак подтверждения Талеев склонил голову.

– Но к вам, товарищ адмирал, я обращаюсь совершенно по другому поводу.

– По какому именно?

– Я бы хотел, чтобы наша короткая беседа носила максимально конфиденциальный характер. Давайте слегка отстанем от свиты и переместимся чуть в сторону. Мы успеем без труда ее нагнать.

В глазах командира базы мелькнуло недоумение и настороженность. Однако он молча последовал за журналистом на обочину аллеи.

– Вам что-нибудь говорит имя Сергей Редин?

Настороженность мгновенно пропала из взгляда адмирала. Осталось недоумение и появилась заинтересованность.

– Неужели Серега обзавелся столь... э... влиятельными друзьями?

– Вряд ли меня можно считать влиятельной особой, но дружба с Рединым на протяжении нескольких последних лет «имеет место быть». Так говорят в вашей среде?

– Чаще когда выпьют. Не теряйте больше времени на политесы: вы и так представили максимально убедительную «визитную карточку». К делу.

Талеев уложился в четыре минуты.

– Ну и, наверное, главное – чтобы снять последние сомнения и развеять некоторую вашу личную неуверенность. После того как мы сейчас расстанемся, я подойду к президенту и коротко проинформирую его о вашей роли в предстоящих событиях. Если, конечно, они произойдут. Президент не станет возражать.

Адмирал молчал. Журналисту пришлось добавить: