Мы умрем в один день

Он умостился здесь же, на палубе, и почти мгновенно заснул. Лариса ушла вниз. Духота июньского полудня навалилась и на меня. Я тер глаза, таращась изо всех сил на блестящую синюю гладь. Над водой с криками носились чайки, и это было, пожалуй, единственное, что нарушало вязкую горячую тишину.

Чтобы не заснуть, я окунулся в море, потом принялся чистить карабин и пистолет. ТТ достался мне от Кости. Надежное оружие с хорошей прицельностью. Жаль, что в армии его давно сняли с вооружения. Короткоствольный Макаров нравился мне меньше. Наверное, пистолеты Костя купил у военных. Может, заодно с теми грузовиками. Оружие не принесло ему удачи. Я снова собрал пистолет и загнал обойму в рукоятку. Что оно принесет нам?

Я так до конца и не понял, как сумели приблизиться незамеченными те двое парней на ярко-оранжевом катере «Крым».

Это произошло уже после полудня, когда, отстояв свою вахту, я отправился вниз, где было прохладнее и где спала Лариса. Она лежала на узкой койке в одних шортах. Я сел рядом с полуобнаженной женщиной и осторожно поцеловал ее в шею. Она открыла глаза.

— Пора вставать?

Наверное, не надо было лезть к ней с любовью, но пока она курила, желание захлестнуло меня с такой силой, что я уже ничего не соображал. Я стянул с нее шорты вместе с плавками и повернул к себе спиной.

Это была, скорее, нервная разрядка, чем страсть, а может, все вместе. Мне казалось, что ни до, ни после у нас такого с Ларисой не было. Мы, стоная, катались по полу каюты, потом, замирая, начинали ласкать друг друга языком и руками.

Когда же все кончилось, у меня не хватило сил даже устроиться на койку. Я заснул туг же, на полу, положив руку на обнаженное бедро женщины.

Мне ничего не снилось, а пробуждение было внезапным и непонятным. Где-то рядом стреляли. Я вскочил, нащупывая висевший у входа карабин. Десятки и сотни тревог, по которым я просыпался в армии, натренировали тело до автоматизма. Спасибо, что хоть этому сумел научиться! Я вымахнул вверх по трапу, стряхивая остатки сна.

Мишка Челнок, ворочался на палубе рядом с рубкой, пытаясь подняться. Я еще не понял, что с ним, но у меня хватило соображения не высовываться. Потом я увидел окровавленные лохмотья на его спине. Пули, пройдя навылет, разорвали в нескольких местах майку. Мишка тянулся и никак не мог дотянуться до автомата, лежавшего рядом.

Катер покачивался в трех десятках метрах от яхты. На носу стоял курчавый парень, голый по пояс с автоматом, прижатым к плечу. Мишка почти дотянулся до своего Калашникова, но курчавый резко подался вперед. Длинная очередь краем зацепила Челнока, отбросила его, и веером прошлась вдоль рубки. Если бы я не пригнулся, наверное, перепало бы и мне.

Неполных тридцать метров слишком малое расстояние для оптики. Я высунулся и выстрелил навскидку, зная, что курчавый не даст мне тех нескольких секунд, необходимых для того, чтобы поймать его в сетку прицела. В момент выстрела я успел разглядеть и второго человека в катере, съежившегося у мотора. Мне кажется, он был ранен.

Курчавый взмахнул руками, повалился в воду, и сразу же от мотора частыми вспышками ударили выстрелы. Отколотая щепка мелкой острой стрелой вонзилась мне в щеку. Звякнул разбитый компас.

— Слава, что происходит?

Лариса стояла на трапе, рядом со мной.

— Мишку убили. Иди вниз!

Я выбрался на палубу и пополз к корме. Пока меня загораживал невысокий фальшборт, но если тот, у мотора, поднимется, то я буду перед ним как на ладони. Необходимо отползти подальше. Рубку, из которой я высовывался, он держит под прицелом.

Снова ударила очередь. Еще одна. Он бил наугад вдоль края борта. Надо кончать, пока он совсем не изрешетил «Марию». Патронов у этих ребят хватает.

Я приподнял голову. Сидевший у мотора менял обойму. Нашел время! Я выстрелил три раза подряд. На таком расстоянии трудно промахнуться. Он так и остался сидеть, откинувшись на квадратный колпак тридцатисильного мотора «джонсон». Катер гнало волнами к яхте, и это соседство мне было совсем ни к чему. Я раз за разом нажимал на спуск, пока в карабине не кончились патроны. Катер, кренясь, быстро набирал воду.

Лариса стояла на корточках возле тела Мишки. Я подошел. Телохранитель Кости Малова был мертв. Я попытался прикрыть ему глаза, но Челнок упрямо и невидяще смотрел в небо.

— Ему было двадцать четыре года, — сказала Лариса. — Бедный мальчишка. У него недавно родился ребенок.

— Миша был женат?

— Собирался… все советовался со мной.

Я поднял с палубы автомат Челнока. Тот самый, который достался ему от убитого водителя. В стволе был патрон. Несколько стреляных гильз валялось на палубе. Наверное, Мишка заснул. Выпил еще спирта, и его сморило. Он никогда не отличался дисциплинированностью. Челнок прозевал тех двоих и пытался в последний момент исправить свою оплошность. Видимо, и стрелял он уже под их прицелом. Но меня разбудить не успел.

«Крым» с плеском перевернулся вверх дном. Из воды торчал лишь оранжевый нос. Потом и он исчез, выпустив пузырь воздуха. В небольшом водовороте крутились какие-то обрывки, пустая бутылка и мелкий мусор.