Мы вчера убили послезавтра

Дааа, Нарушкин был гвоздем сегодняшней программы. Дима, приготавливая соус, представил, сколько сейчас по все стране вот таких вот "опытных мужчин", с сомнением глянули на своих жен. А потом срочно захотели поехать на Байкал. После гвоздя программы выступили гвоздики поменьше. Умотанная жизнью тетка, которая жаловалась, что муж и дети постепенно превратили ее в кухонный комбайн и пылесос. Великовозрастный сыночка, который с экрана признавался в том, что глубоко и искренне ненавидит своих родителей, потому что они превратили его жизнь в свод запретов. Но когда появился следующий участник шоу, Дима замер во второй раз.

Было отчего. На экране появилась маленькая девочка. Оля Лучикова. Сестра Олеси. Она, немного стесняясь, села на краешек дивана рядом с другими участниками. И глядя в камеру, рассказала, что у нее была семья. Мама и сестра. Что мама очень переживала, что не может жить в "Райских кущах", так как у нее есть дети. Ольге было очень жалко маму, и она подписала бумагу о том, что она отказывается от своей матери. Такую же бумагу подписала и ее сестра. Одним из условий, указанных в этой бумаге было то, что Оля теперь не могла видеться с мамой. Оля сначала очень скучала, но потом привыкла, и ей даже понравилось жить в приюте среди таких же детей-отказников, как и она сама. Сестра поначалу очень часто навещала Олю, но потом стала делать это все реже и реже, пока совсем не пропала. Оставшись без мамы и без сестры, Оля начала понимать то, что семья ей была не нужна, что ей нравится в приюте, что государство способно воспитать детей лучше, чем родители. У них же нет педагогического образования, и они детей не воспитывают, а калечат им психику.

Дима смотрел на экран и не понимал, что же случилось с умницей Оленькой. А потом он увидел ее глаза и понял. Это говорила обида. Обида маленького человечка, которого бросили самые родные люди на свете. В это время ведущий и аудитория начали активно поддерживать позицию Оли. Этого Дима уже вынести не мог и с криком "суки!" он запустил в экран огромным блюдом. Телевизор обиженно заискрил, выпустил струйку вонючего дыма и погас.

"Суки!" — еще раз повторил Дима, садясь на табурет возле кухонного стола. Да что же они с нами делают!? Ведь дело не в том, что разрушая семьи "шефы" не просто сокращают население в ЛЕР. Они ведь из нас муравьев делают. Рабочих бесполых муравьев! Дима помнил, как в Белоруссии им рассказывали, что во время войн люди дрались за свою страну, за родную землю, а самое главное за своих родных и близких. Если тебе становится плевать на свою семью, на жену, ребенка, родителей, то тебе тем более плевать на своих соседей или коллег. А разобщенное общество победить гораздо легче.

А еще разобщенное общество гораздо легче обмануть. Дима был пару раз в гостях у Глеба и успел познакомиться с его женой и тремя сыновьями. Дима видел, как дети задавали Глебу миллион вопросов и как Глеб терпеливо на них отвечал. А сыновья заглядывали Глебу в рот и кивали головами. Еще бы — ведь отец для них был непререкаемым авторитетом. Поэтому сбить Глебовских детей с панталыку уже не сможет ни одна пропагандистская машина. Глеб так смог воспитать своих сыновей, что они за ящик печенья свою страну чужим звездно-полосатым дядькам не продадут. И за два не продадут и за миллион тоже. А вот чему Олю в этом государственном приюте научат?

Причем доходит ведь до смешного. Всякие там Форды, Ротшильды, Буши, Морганы и прочие Рокфеллеры так за свои семьи держатся, что ценят даже внучатую племянницу незаконнорожденного дяди от восьмого брака. Но их же медиахолдинги трубят на всю планету — семья плохо, институт семьи устарел и мешает дальнейшему развитию общества. Одно дело об этом слушать на лекциях в лагере подготовки, другое видеть, как эти планы претворяют в жизнь. Как под действием внушения меняются твои близкие люди.

У Димы совсем нехорошо заскребло на душе. Прав Глеб, сто раз прав. Невозможно помочь отдельно Олесе. Или Ольге. Спасать надо сразу всех. И безнадежных наркоманов и брошенных детей. И даже этого Нарушкина спасать надо. Но сейчас не спасением хотелось заниматься, этим займемся завтра. А сейчас хочется банально напиться. Дома этого лучше не делать, мало ли до чего можно допиться, а то вон и суицидальные мыслишки нет-нет проскальзывают от всего происходящего. Куда бы поехать? А почему не в "Звезду Бориса", теперь-то Дима мог себе это запросто позволить. Как-никак чиновник верхней пищевой цепочки. Да и на рожи эти еще раз охота было поглядеть. Что бы еще сильнее ненавидеть их начать.

Удачный провал

В "Звезду Бориса" Дима заходил как римский легион в Карфаген. Вот пусть только кто-нибудь вякнет, что мест нет. Но швейцар, вполглаза глянув на костюм гостя, подобострастно открыл перед ним двери. У Димы появилась нехорошая ухмылка. Пускай это будет банально и мелочно, но он сегодня нажрется и испортит вечер местной публике.