Мы — весёлые ребята

ИГОРЁК (слова Анны Ивановны он воспринимает как заступничество). Я же не один виноват, Анна Ивановна… Они все тоже смеялись. А я только товарищу помогал. Это он всё сделал! Хотите, я вам его адрес скажу? Красная улица, дом десять, квартира…

АННА ИВАНОВНА (перебивая). Не нужно квартиры! Уходи отсюда.

ИГОРЁК (с отчаянием). Я же сказал вам его адрес. Я же сказал! Я больше не буду…

АННА ИВАНОВНА. Уходи!

Игорёк выходит.

АННА ИВАНОВНА (устало). Ну вот мы с вами и нашли виноватого. Теперь у вас совесть чистая. Так ведь?

ОЛЕГ. Он думал, что вы на меня подумаете! Он сам говорил.

АННА ИВАНОВНА. А я и так на тебя думаю.

ОЛЕГ. Один я, что ли, смеялся?

АННА ИВАНОВНА. Не один. Вы все были у него в помощниках.

ОЛЕГ. Он специально, а мы нет.

АННА ИВАНОВНА. Да, конечно. Вы — лучше. Он негодяй. А вы — просто весёлые ребята.

КУКИН (по-прежнему мрачно). Анна Ивановна, а вы скажите про Володю. Он поправится?

АННА ИВАНОВНА. Не знаю.

КУКИН. Мы к нему в больницу сходим. Верно, ребята?

Одобрительные возгласы.

АННА ИВАНОВНА. Если с вами захотят разговаривать…

ОЛЕГ. Мы всё равно проберёмся.

АННА ИВАНОВНА. Я говорю о Володе. Если он захочет с вами разговаривать…

ОЛЕГ. Собрание! Давайте сегодня собрание!

Снова одобрительные возгласы.

АННА ИВАНОВНА. Зачем тебе собрание, Кузнецов?

ОЛЕГ. Мне? Не один я, мы все хотим!

АННА ИВАНОВНА. А зачем?

ОЛЕГ. А мы обсудим… Мы обсудим свою вину!

АННА ИВАНОВНА. Нога у Володи от этого не срастётся.

ОЛЕГ. А мы попросим, чтобы Владимирцева исключили!

АННА ИВАНОВНА. И от этого она не срастётся.

ОЛЕГ. Тогда пускай нас всех исключат!

АННА ИВАНОВНА. Даже от этого она не срастётся!

ОЛЕГ. Что же, нас наказать нельзя?

АННА ИВАНОВНА. Выходит — нет. Вы же ничего такого не сделали. Вы только шутили.

ОЛЕГ (растерянно). Как же теперь быть?

АННА ИВАНОВНА. Теперь? Нет, не теперь. Человеком нужно быть, Кузнецов. И не теперь, а всегда. Каждый день ты произносишь свою тысячу слов…

ВИКА. Десять тысяч!

Слышны смешки ребят, готовых обратить всё в шутку, но Анна Ивановна не принимает их шутки.

АННА ИВАНОВНА. Помолчи, Вика. (Олегу.) И считай, что каждое слово твое — пуля. Так не стреляй по своим. Не стреляй в безоружных. Береги, Кузнецов, патроны. От животных мы отличаемся тем, что умеем говорить слова, но ещё более тем, что умеем думать. Так думайте, пожалуйста. Вы уже подросли. Пора начинать думать. Собирайте собрание, если хотите. Но без меня. Я сказала всё, что хотела. И не в словах теперь дело. А сейчас давайте учиться. Кто хочет идти к доске?

ОЛЕГ (пошептавшись с соседями). Мы не хотим собрания без вас!

АННА ИВАНОВНА. А я сегодня не хочу с вами. Кто пойдёт к доске?

ЛИЛЯ. Анна Ивановна, спросите Кукина, он сегодня выучил.

АННА ИВАНОВНА. Ну что ж, Кукин, иди.

Кукин подходит к доске. Отворяется дверь. Заглядывает мать Игорька, Ксения Михайловна. Она в смятении, чуть не плачет.

КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА (робко). Анна Ивановна, на минуточку вас… Здравствуйте, Анна Ивановна.

Анна Ивановна встаёт и вместе с матерью Игорька выходит за дверь. Дальнейшего их разговора ребята не слышат.

КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Здравствуйте, Анна Ивановна… (Тихо плачет.)

АННА ИВАНОВНА. Подождите, не надо… у нас урок. Я вас прошу: зайдите в перемену.

КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Не могу я в перемену. Только на час с работы отпустили. Он как пришёл домой, позвонил… Я уж наврала начальству невесть что. Побегу, думаю, пока ещё не решили. Простите его, Анна Ивановна! Простите негодяя моего… Я на нём места живого не оставлю…

АННА ИВАНОВНА (тихо). Нельзя этого прощать, Ксения Михайловна.

КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Да я понимаю… Я и сама не прощу… Но мне-то как быть? Куда я теперь с ним? Вы уж простите, вы добрая, я знаю…

АННА ИВАНОВНА (кивая в сторону класса). А они что подумают?

КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Так ведь ребятишки же… Они быстро забудут.

АННА ИВАНОВНА. Нельзя, чтобы забыли.

КСЕНИЯ МИХАЙЛОВНА. Да я понимаю… Нельзя… А вы простите, они вам поверят.