Мы влипли

— Духи, — говорю ему, — мне не нравится, что салон пропитался ими.

Похоже, что с сегодняшнего дня у меня входит в привычку не юлить вокруг да около, а говорить, что думаю.

— Мне тоже не нравится. Люблю, когда воздух пропитан тобой, как вчера.

Тут же заливаюсь румянцем.

— Матвей, прекрати.

— Я обещал не трогать, но говорить ведь я могу?

— Где ты снял квартиру? — решаю сменить тему, — в каком районе?

— Ехать не так далеко, — отвечает неопределенно.

Замечаю между тем, что мы въезжаем в наш район.

— Квартира так себе, но это лучшее из того, что предлагалось. И я не собираюсь задерживаться здесь надолго.

А это что значит?

Вообще хорошо, ведь тогда и с Семеном у него не будет проблем, но что это значит? Когда он собирается уезжать?

Ведь у него еще и диплом, значит нужно наведываться в университет.

Завтра, послезавтра? Что значит в его понимании надолго?

— Приехали, — сообщает Матвей и глушит двигатель.

— Это же совсем рядом с общагой, — ахаю я, когда мы выходим, — я к остановкам хожу мимо этого дома.

По сравнению со старенькой общагой здание выглядит этаким дворцом местного розлива.

— Да, рядом.

Но… как? Зачем?

Подъездная дверь при нашем появлении распахивается, мы пропускаем жильцов и походим сами.

Поднимаемся по ступенькам, едем в лифте на какой-то этаж, я не уследила, идем по просторному холлу с цветами на подоконниках.

— Заходи.

И Матвей распахивает передо мной дверь.

Я словно пьяная сейчас, хоть не пила и не капли.

Колеблюсь пару секунд, после чего шагаю через порог.

Глава 14

Полина

Свет включается автоматически. Стоит нам зайти в квартиру, как по всему периметру потолка вспыхивают встроенные лампы приятного теплого оттенка, сразу делая пространство уютным.

Осматриваюсь.

Замечаю брошенную при входе спортивную сумку, еще не разобранную. Видимо и правда недавно переехал.

Разматываю шарф, стягиваю с себя куртку. Хочу пристроить ее на вешалке, но Матвей опережает мои действия.

— Давай, я помогу.

— Спасибо.

Передаю ему вещи и принимаюсь за кроссовки. Прохожу вглубь квартиры по теплому полу, который к тому же оказывается идеально чистым.

Почти сразу попадаю в просторную гостиную с широкими окнами. Стены выкрашены в светло-серый. Большая плазма на одной из стен, картины по другим. В центре комнаты стоит длинный диван, обитый темно-серым плюшем, или похожим на него материалом, я не сильно разбираюсь. Почти в тон стенам. Внизу круглый ковер.

По правую руку от дивана барная стойка, за ней сам бар. По левую витражная дверь.

— Как тебе? — спрашивает Матвей.

— Мило, — отвечаю, — очень уютно. Мне всегда казалось, что съемные квартиры не такие роскошные.

— Смотря в какой ценовой категории ты ищешь.

— Да, конечно, — киваю.

— Может быть чашку чая? — предлагает Матвей.

Мне кажется, на моем месте никто бы не отказался.

— Да, давай.

— Тогда стоит пройти на кухню, она вот здесь, слева, кажется. Я и сам тут еще плохо ориентируюсь.

Заворачиваю и оказываюсь в не менее просторном помещении, чем предыдущее. Те же большие окна, еще один диван, огромная лоджия. Овальный стеклянный стол, с расставленными вокруг него стульями, и стильная, на мой скромный взгляд, встроенная кухня.

— Чай тут точно есть, и посуда. Сейчас организуем.

Матвей проходит к шкафчикам. Закатывает рукава черного лонгслива, открывает дверцы и начинает рассматривать содержимое каждого.

Черный ему идет, также, как светлые фирменные джинсы, которые отлично на нем сидят.

Я могу бесконечно любоваться его фигурой и тем, как красиво и непринужденно, просто-таки завораживающе, он двигается. Особенно, пока занят и не смотрит в мою сторону. Но лишь он чуть разворачивает голову, как одергиваю себя.

— Пойду вымою руки, — сообщаю.

Он кивает и снова возвращается к поискам всего необходимого для чая.

Прохожу в ванную комнату и замираю перед огромным во весь рост зеркалом. Несколько секунд рассматриваю свое отражение и не узнаю. Ни следа бледности, так сопутствующей моему лицу в последнее время. Наоборот, щеки раскраснелись, а глаза горят каким-то странным, чуть влажноватым блеском. Я выгляжу более, чем хорошо.

Поскольку это не одно из старинных венецианских зеркал, в амальгаму которых мастера добавляли золото, чтобы отражение начинало приобретать более теплые оттенки и становилось приятнее глазу, заключаю, что я и правда выгляжу неплохо. Даже отлично, кто бы и что не говорил.

Включаю воду и неспешно мою руки, параллельно этому приспосабливаясь к обстановке.

Кафель с узорами, ванная с джакузи и еще несколько зеркал от пола до потолка. Повсюду приятный аромат лавандового освежителя.

По сравнению с нашей общагой, да и со многими квартирами, условия здесь просто королевские.

Срываю с держателя бумажное полотенце, промакиваю кисти. Выкидываю использованное полотенце в стоящую у выхода корзину для мусора и возвращаюсь в кухню.

Усаживаюсь за стол и наблюдаю, как Матвей разливает чай по чашкам. Он даже блюдца достал.

— Извини, твоих любимых имбиря с лимоном нет, — говорит и ставит передо мной напиток, — в следующий раз куплю.

— Ничего страшного, что нет.

Обхватываю чашку ладонями и осторожно, чтобы не обжечься, подвигаю к себе.

— Спасибо.