Мы все актеры

МИХАИЛ (по телефону): Простите, ради Бога. Это Фаина Васильевна, начальница Антонины Досифеевой? Ее сейчас нет в комнате? очень хорошо. Я лечащий врач ее мужа. Видите ли, Валентин уже дома, а жена его всё не может покинуть больничного двора. Дежурит, как во дни его госпитализации. Это болезненный симптом. Я решил Вам позвонить. Знал из бесед с Антониной место ее работы. Нашел Вас с помощью телефонной книги через отдел кадров. Ведь она не появляется на рабочем месте, так?

ФАИНА: Да, конечно. Зашла только забрать зарплату, и тут же проявилась новая странность… сейчас я Вам подробно расскажу…

МИХАИЛ (перебивает): Этой неадекватности уже предостаточно. Вы можете попасть в тяжелую ситуацию. Ее необходимо немедленно поместить в стационар, но инициатива должна исходить от Вас.

ФАИНА: Понимаю… говорите, что мне нужно сделать.

Голос в трубке становится неясным. Фаина слушает тихую бубнёжку. Несколько раз энергично кивает, кладет трубку и уходит за занавес. За стол усаживается Михаил в белом халате, напротив Антонина в пестром байковом.

МИХАИЛ: Открытому Вами месторожденью уже присвоено имя «Храмовое». Ваши заслуги не будут забыты родиной. На высоком уровне принято решение о временной консервации объекта ''Храмовое'' в целях сохранения экологической чистоты бассейна ''Москва''. Вы должны прекратить дежурство на Кропоткинской вплоть до моего распоряженья.

Антонина слушает, боясь проронить хоть словечко, и несколько раз кивает головой с очень большой амплитудой, всякий раз еще и опуская глаза. На каком-то третьем по счету кивке голова ее затормаживается в нижней точке, а когда вновь подымается, доктор Беляев уже подменил доктора Черняева. Улыбка сходит с лица Антонины.

БЕЛЯЕВ (смотрит на Антонину, как удав на кролика): Так как же с месторожденьем «Храмовое»?

АНТОНИНА (тихо): Он сказал – отставить… он сообщит, когда…

БЕЛЯЕВ (холодно): Прекрасно. Вам надо в точности выполнять это указание доктора Черняева. Он в курсе дела. Во всем же остальном он обычный человек, со свойственными человеку слабостями и недостатками. Сейчас я Вас усыплю, и во сне Вам многое станет ясно.

Антонина смотрит с ужасом в очки Беляеву, но не может противиться и засыпает. Приходит Вася с Ломошеевым и Зверевым. Те оттаскивают Антонину вместе со стулом в кулису. Вася уносит телефон. Беляев идет с ними и что-то тарахтит Антонине в затылок. Выходят Валентин в смокинге и Санька в блузе художника. Садятся на стол.

ВАЛЕНТИН: Ну, на Кропоткинскую она больше не ездит. Михаил сказал – не треба. Меня бы она так слушалась. В психушку бегает, но к Михаилу больше не подходит. Вздыхает из-за забора. Глядеть жалко. Еще того хуже - повадилась к его дому. Адрес где-то узнала. Давно повадилась, еще до больнички. И сейчас туда таскается. Михаил это от ведьмы Фаины скрыл. Он ей другую версию подкинул, хитрый подонок. А я не стал возникать… слабый, весь накачанный таблетками… и до сих пор не знаю, как следовало поступить…

ЛИЗА (в середине его тирады подошла сзади, в платье по моде 1900-ого года): К ворожейке… без проблем…

ВАЛЕНТИН с САНЬКОЙ (не оборачиваясь, хором): Пошли они…

ВАЛЕНТИН: Поговорил вчера с Карабасом… берет ее опять статисткой… ну, дублершей… отвлечь немножко…

САНЬКА: Ага, он Лизе сказал. Тонька должна вместо нее выходить под вуалью и падать трупом. А то у Лизы от этих падений скоро выкидыш будет. Не ко времени это всё – и с Тоней, и с Лизой… ну да ладно… как-нибудь.

ЛИЗА (обнимает сзади Саньку): От падений не выкидыши бывают, а наоборот. Ладно, пусть все падения достанутся Антонине, пока я разрожусь… (Уходит, утаскивая с собой Саньку.)

АНТОНИНА (выходит на авансцену в таком же костюме, как у Лизы, садится рядом с Валентином): Дай я тебе расскажу…

ВАЛЕНТИН: Не надо, Тонюшка, не рассказывай… пока не произнесено – вроде как не произошло… у нас теперь свобода… хоть в доску расшибись… ты не Катерина, я не Тихон… утихни, живи… не вали меня совсем-то… (Целует ее.)

АНТОНИНА (тоном спокойного отчаянья): Какие люди были, такие и остались. Без перемен. (Вздыхает так, что пыль поднимается со стола и стоит столбом в свете софита. Пугач высовывается из кулисы и тычется в руки Валентину. Тот его отталкивает. Пугач убирается в кулису.)

ПЕТРОВИЧ (проходит по авансцене): Перерыв окончен, пошли репетировать дубляж. (Уходят втроем.)

ЗАНАВЕС ОТКРЫВАЕТСЯ

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Театральные подмостки. Справа единственная обшарпанная ложа бывшего клуба. В глубине ее сидит, не афишируя себя, Михаил. По подмосткам носится, всплескивая руками, Санька в роли художника-любовника. Перед ним появляется Антонина в вуали и в Лизином платье. Михаил поглубже задвигается в ложу.

САНЬКА: Наконец-то… ты не спешила…

ВАЛЕНТИН (врывается в смокинге на подмостки): Я был почти уверен…

Санька выхватывает из кармана блузы пугач, стреляет в Валентина.

ПУГАЧ (как из гранатомета): ПИФ!

Валентин слишком натурально падает.

САНЬКА ( с неясным беспокойством, в роли и не в роли): Я не хотел… (Бросает пугач, тот ползет по сцене к лежащему Валентину, который из последних сил его отпихивает.)