Мы все умрём. Но это не точно (СИ)

Гермиона часто дышала и всхлипывала, веки подрагивали, будто бы она вот-вот проснётся. Ему даже хотелось, чтобы она распахнула свои огромные глазищи и увидела нависающую над ней уродливую маску. Хотелось почувствовать своё превосходство и её ужас, зажать горло в тисках страха, чтобы она кричала и рыдала. Он бы сомкнул пальцы на тонкой шее и заставил умолять.

Но Грейнджер не проснулась. Только поджимала губы и тихонько всхлипывала во сне.

Кончиком палочки Драко аккуратно спустил ткань ещё сильнее, обнажив бледную миниатюрную грудь с тёмными сосками. Она казалась такой трогательно невинной. Как первый выпавший снег, который хотелось растоптать. С этими своими рёбрами, выступающими сквозь нежную кожу, и маленькой чёрной родинкой под левой грудью. В тот момент он возненавидел её ещё сильнее. Таким, как она, не место в его мире! Слабая, жалкая, никчёмная.

Он нависал над ней, и в его руках сейчас была её жизнь, а идиотка просто спала! Полуголая, раздетая, так бесстыдно выставляющая себя ему на обозрение! Где твой инстинкт самосохранения, Грейнджер?

Вряд ли в этой лохматой башке было что-то помимо пыльных абзацев из учебников. Ни в какое подземелье он её не потащит — эта не протянет там и дня. И Сектумсемпрой не проклянет — она сама по себе, без его помощи сдохнет.

Поэтому Драко просто наложил на неё сонные чары, чтобы не вскочила, когда они с парнями начнут переворачивать всё вверх дном, и уже собрался уходить, но почему-то, необъяснимо для самого себя, задержал на ней взгляд.

Грейнджер под действием чар успокоилась, перестала всхлипывать и теперь дышала спокойно. Её обнажённая грудь размеренно вздымалась, а майка ещё сильнее сползла к талии.

Такая беспомощная и слабая.

Стояк неприятно упёрся в ширинку. Драко поудобней поправил так не вовремя вставший член. Это просто естественная реакция организма на полуобнажённую девушку. Ничего больше. Он же не Волдеморт, в конце концов, чтобы отрицать все желания плоти.

Грейнджер тем временем сдвинулась и раскинула руки в стороны. Видимо от прохладного воздуха её соски затвердели, придав ей абсолютно шлюший, развратный вид. Будто бы Золотая девочка только притворялась, что спала, а на самом деле хитро выжидала, чтобы он подошёл поближе, и тогда бы она накинулась на него этими своими приоткрытыми, мерзкими, пухлыми, наверняка мягкими и нежными губами…

А, может так и есть?

Драко потянул за край одеяла, но её ноги плотно запутались в нём. Его взгляду приоткрылся лишь верхний краешек светлых широких трусов с идиотскими зайчиками.

Зайчики, блядь! Серьёзно?

Грейнджер хотелось испачкать. Запятнать.

Он погладил себя поверх ткани брюк, прикидывая, сколько у него есть времени, прежде чем остальные поднимут здесь шум.

Нет, надо было уходить.

Гермиона всхлипнула и нежно застонала.

Тонкая льдинка самообладания треснула и рассыпалась на осколки. Во внезапном эмоциональном порыве Драко высвободил из штанов налившийся член и встал к ней достаточно близко, чтобы прекрасно видеть её всю, но достаточно далеко, чтобы ненароком не дотронуться. Он приподнял маску, сплюнул на ладонь и крепко обхватил твердый орган у основания. Ты же именно этого и добиваешься, Грейнджер? Лежишь тут и только и ждешь, когда кто-нибудь придёт и займётся тобой.

Он провел пальцем по набухшей венке вверх до уздечки… Грейнджер даже не догадывалась, насколько часто она встречалась с ним в рейдах. И это было волнительно, восхитительно, возбуждающе… Малфой заскользил ладонью по члену, наблюдая как она безмятежно спит прямо под ним.

Драко любил с ней поиграть. Загнать и почувствовать ее страх. Он видел, как эта девочка решительно запускает проклятья в пожирательские маски, и знал, насколько при всей своей неуклюжести может быть опасна, но каждый раз не мог удержаться и остаться в стороне.

Ее грудь плавно вздымалась, и ему отчаянно хотелось, чтобы Грейнджер проснулась. Испугалась, закричала, попробовала бы оглушить его… И тогда бы он поиграл с ней по-взрослому. Не как раньше.

На побагровевшей головке выступили первые капли предэякулята, он смазал их большим пальцем и распределил по тонкой нежной коже. Почему-то раньше Драко об этом не задумывался, но сейчас мысль о Грейнджер, стоящей на коленях, с голой грудью, торчащими сосками и жадно раскрытым ртом невероятно его разожгла. Он бы заставил ее обхватить этими мягкими, раздражающими губами его член и насаживал бы на себя её голову, пока она давилась слюной и слезами… Да. Он бы заставил ее пролить много слёз. Грейнджер бы рыдала, а он трахал её до тех пор, пока не спустил бы всё до капли в её тугое горячее горло.