Мы встретились в Раю… Часть вторая

Берегись, мол: женщину во мне
разбудил ты! — ты предупредила.
Если б знал ты, что это за сила,
ты бы осторожен был вдвойне!

Берегись? Тревожно станет мне,
но с улыбкой я скажу, беречься?
ведь беречься — можно не обжечься,
а какой же толк тогда в огне?

* * *

В ночь карнавальных шествий,
масочных королев,
Ваше Несовершенство,
я понесу ваш шлейф.

Сделаю вид, как будто
Вы недоступны мне,
робким и страстным буду
(на шутовской манер).

А на рассвете липком
Вас, одуванчик мой,
сумрачный сифилитик
стащит к себе домой.

Но будет день! Удача неверна,
удаче не пристало гувернерство,
и незаметно от тебя она,
тебя не упреждая, увернется.

Тогда-то ты (я этого дождусь!)
с отрепетированностью кульбита
уверенно произнесешь: мой туз.
И вдруг услышишь: ваша дама бита.

А в мансарде, за столиком низким,
обломав о бумагу перо,
пишет страстные, грустные письма
одуревший от горя Пьеро.

Наверху одинока, беспола,
от московского неба пьяна,
в чуть измятом жабо ореола
забавляется зритель-луна.

* * *

Моей души бегонии и розы
дремучей ночью, словно дикий тать,
я поливаю медным купоросом,
чтобы не смели больше расцветать.

Я буду жить, добрея и жирея,
не зная слез, не ведая тоски.
Душа — не место для оранжереи,
мне надоело холить лепестки.

А вам не жаль? — ночной случайный зритель
бестактно спросит. Я отвечу так:
мне не понять, о чем вы говорите —
о купоросе или о цветах.

* * *

Я в краю метели и бурана,
там, где валят лес и роют торф.
На пластинке — Катули бурана,
гармоничный, страстный Карел Орфф.

И хрупка окна поверхность, и млечна,
как устали стекла вьюгу держать!
Эта Лесбия! Зачем она вечна?!
И куда мне от нее убежать?

А время катит тяжелей и заметней.
Я повторяю вслед за диском затертым:
Катулл измученный, оставь свои бредни:
ведь то, что сгинуло, пора считать мертвым.

130. СТИХИ К ИРИНЕ

* * *

От твоей моя обитель —
ровно рубль.
Счетчик щелкает. Водитель
крутит руль.

Фонари дневного света
мимо глаз.
Я гляжу картину эту
в сотый раз.

Ах, киношные билеты —
заплати!
Хорошо, что нынче лето,
ну… почти.

Не копейка, не полушка —
целый рубль!
Дверь такси — кинохлопушка:
новый дубль.

* * *