Мы встретились в Раю…

Дверь подалась. Смущенный от неожиданности, я рефлекторно закрыл ее, и только потом осторожно начал приотворять снова. Хозяина, судя по всему, нету дома, и хорошо ли?.. Но… =устроясь в глубине удобных мягких кресел, =полузакрыв глаза и книгу отложив, =он смотрит на огонь и, вероятно, грезит… Да, Гарик дома был, даже и не спал, а вот именно что грезил. В камине горел огонь — я не знал в Москве больше ни одной, квартиры, ни одной комнаты с настоящим камином — останкам предреволюционной роскоши, стиль модерн. Впрочем, всю комнату наполняли эти останки: огромная, некогда керосиновая, лампа под зеленым стеклянным абажуром мягко освещала — плотные шторы занавесили окно наглухо — капризно изогнутую спинку кушетки карельской березы; пузатый комод; кресло-качалку, в которой, одетый тяжелым атласным стеганым халатом, кейфовал Гарик; потемневший от времени золоченый багет на рамах почти черных картин; что-то еще, еще, еще и, наконец, главную гордость хозяина — старинное красного дерева бюро со множеством ящиков, ящичков, ячеек, с полуприподнятым полукружьем шторки, собранной из узких, тускло поблескивающих лаком планок.

В облаках табачного дыма — им все пропиталось в этой сретенской коммунальной комнате, — исходящего из коротенькой, оправленной металлом вишневой трубки — десятка полтора других, самых разных материалов и конфигураций, дожидались очереди на мраморной каминной полке, окружив бронзовые часы с рискованно одетыми нимфами по бокам римского циферблата, — плавал хозяин, и мне не поверилось, что можно так углубиться в какой-нибудь перевод с аварского, — а именно подобными переводами — Гарик всегда подчеркивал! — он и жил, ничем другим не занимаясь из принципа, то есть переводит, а на полученные деньги просто живет — мне показалось, что я подсмотрел какую-то его тайну, и неловко, да и жаль казалось выводить Гарика из его состояния. Все вообще напоминало минувший век, и о тысяча девятьсот семьдесят пятом годе можно было догадаться только по горке дров на железном листе — ящичным дощечкам, украденным во дворе соседнего продмага.

Тем не менее я решился подойти к Гарику, потряс его за плечо: очень уж было надо! Он медленно, нехотя выплыл из оцепенения, посмотрел на меня, не вполне, кажется, узнавая, и привел лицо в не слишком приветливое, но вопросительное состояние. Ключ! тут же выпалил я. Мне позарез нужен ключ!