Мы выбираем, нас выбирают…

Ксения: - Знаю, но не могу же я их все время держать взаперти! Не понимаю, почему Элла не может перемкнуть им с Ярицей пару извилин навсегда, как она сделала это вчера?

Мозг: - Сложно проделать подобное с господином Наблюдателем и не засветится. Он слишком важная фигура.

Ксения: - Вот и началась политика.

Мозг: - Погоди печалиться, может еще все обойдется. Лучше ложись спать, завтра посмотрим, что к чему.

День тринадцатый.

Ксению разбудил какой-то монотонный писк. Обычно так пищит комар, но при этом у писка комаров нет никакой смысловой нагрузки. А писк, который слышала Ксения, явно, пытался до нее что-то донести. Вот только что? С трудом продрав глаза, Хранительница глянула на часы. Время было без четверти двенадцать. "Не хило я поспала, надо же было так умотаться" - подумала Ксения.

- Госпожа Хранительница, госпожа Хранительница! - наконец смогла разобрать разбудивший ее писк Ксения.

- Ну, я госпожа Хранительница, чего надо то? - глядя в потолок, ответила Ксения. Она никак не могла понять, откуда раздается этот мерзкий писк.

- Госпожа Хранительница, вас нижайше просят прибыть на заседание Синода. Случилось нечто экстраординарное. - При упоминании Синода, Ксению перекосила и она догадалась, кто так мерзко пищит.

- Почему я тебя не вижу?

- Я спряталась за балдахином, чтобы не раздражать вас своим видом, - пропищала в ответ фея.

- Ладно появляйся, тапками кидаться не буду. - Из-за балдахина выглянула маленькая мордашка феи, появиться вся она не решилась. - Почему опять прислали фею, я же сказала, что связь буду держать только через Дэна?

- Он не успел бы так быстро вернуться сюда. А я могу перемещаться мгновенно.

- Ладно, шут с тобой. На заседание надо явиться в театр Оперетты и, конечно же, срочно, так?

- Так.

- Передай, что я буду минут через двадцать. Надо же мне хотя бы умыться и одеться. Последнее передавать не надо.

- Сделаю в лучшем виде, не извольте беспокоиться. - Фея исчезла, но зато появилась головная боль. Новые проблемы, это не то, что Ксения сейчас хотело больше всего.

- Шико!

- Доброе утро, моя госпожа! - дух черта появился как всегда мгновенно.

- Пусть хотя бы у тебя оно будет добрым, - вздохнула Ксения.

- Приложу все усилия, чтобы вас не разочаровать, моя госпожа.

- Шико, знаешь зачем я тебя позвала?

- М-м-м, честно говоря, у меня идей нет, - признался Шико

- Я позвала тебя потому, что ты самое жизнерадостное существо в мире! Потому что, когда я тебя вижу у меня поднимается настроение и хочется улыбаться.

- Я такой благодаря вам, моя госпожа!

- Даже если так. Скажи, я хорошая?

- Что за вопрос, вы лучшая!

- Тогда почему на меня все время сваливаются проблемы? Разве я не заслужила махонький кусочек покоя?

- Конечно заслужили, моя госпожа! А разве вчера вечером вам было беспокойно?

- Да, нет. Все было отлично.

- А ночью вас кто-нибудь беспокоил?

- Тоже нет.

- Ну! Вот видите, вы получили свой крохотный кусочек покоя, мне кажется, вам не на что жаловаться.

- Спасибо, Шико. Ты умеешь выделить главное.

- Всегда пожалуйста!

- Я пойду умываться, а ты принеси мне чашку кофе и булочку, на нормальный завтрак у меня времени нет. - Шико послушно удалился за кофе, а Ксения пошла в ванну. Глядя на себя в зеркало, она осталась довольна. Ни мешков под глазами, ни бледности, глаза ярко-зеленые, что говорило о том, что она хорошо поспала. Приведя себя в порядок и выпив кофе, Хранительница отправилась на заседании Синода. Она старалась не думать о том, что ее там ждет. Когда Ксения вошла в зал театра она опешила. Когда она приходила на прошлое заседание, было занято едва больше четверти зала. Сейчас же в зале не было свободного места. Оглянувшись, Ксения поняла, что так же заняты все ложи и балкон. Уверенным шагом Ксения отправилась к сцене. В отличие от прошлого раза на сцене было два стола. Один стоял наискосок слева, и за ним сидело пять эфиров, из которых два были Ксении знакомы, это были Минос и Мудритель. Судя по всему с ними за столом сидели Верховные Африки, Южной и Северной Америки. Справа напротив стола Верховных стоял точно такой же стол за которым сидели еще пять эфиров и среди них был Наблюдатель Фарэль. Даже то как были поставлены столы указывало Ксении на то, что два эти института не являются друг другу дружественными. Дойдя до сцены, Ксения поняла, что для нее места не сцене не предусмотрено. Решив, что такие мелочи не должны ее останавливать Хранительница спокойно поднялась на сцену. Как только она поднялась в зале стих гул и воцарилась тишина. Верховные и Наблюдатели тоже молчали. Подождав несколько секунд и не дождавшись реакции, Ксения иронично спросила: