Мы выбираем звезды

Медленно, неуклюже Эйко задала через клавиатуру на панели управления скафандра новую программу. «Изменить маршрут. Новые данные». Конечно, можно было бы дать команду голосом, однако компьютер скафандра поддерживал радиосвязь со службой контроля, а Эйко вовсе не хотелось, чтобы какой-нибудь автомат записал ее слова и передал диспетчеру. Дежурил бы Ван – другое дело. Так что нужно вести себя осторожно. Хорошо хоть, за ней не следят (проследить за каждым, кто выходил наружу, не представлялось возможности), и если она не наделает глупостей, никто ничего не заметит.

Вводя по памяти цифры, Эйко несколько раз ошибалась, вздыхала и начинала все сначала. Ей вдруг подумалось, что Кира вместо вздохов облегчила бы душу сочными ругательствами. Впрочем, Кира ни разу бы не ошиблась… Эйко попыталась убедить себя в том, в любом мгновенье, как бы тяжело тебе ни приходилось, нужно различать вечность.

Наконец-то! Эйко запустила программу. Скафандр развернулся, заработал двигатель, ускорение прижало женщину к задней стенке. Однако вскоре возвратилась невесомость – она вышла на орбиту, которая должна была привести ее к месту встречи с ботом. В наступившей тишине собственное дыхание и стук крови в висках показались Эйко неестественно громкими, но она быстро успокоилась и забыла обо всем, наслаждаясь великолепием космической ночи.

Внезапно раздался звуковой сигнал. Эйко изумилась, осознав, сколько прошло времени. Впереди сверкнула искорка. Бот! Он постепенно увеличивался в размерах. Эйко дала компьютеру команду лечь на тот же курс. Смена направления произошла почти незаметно. Женщина разглядывала корпус бота – гладкий, если не считать заклепок и сварочных швов, безжалостно палимый солнцем. Скафандр вздрогнул. Все, стыковка состоялась.

Звезды избавили Эйко от беспокойства, поэтому она без малейшей опаски взялась за манипуляторы. По правде говоря, в обращении с ними не было ничего сложного. Открыть и откинуть люк, протиснуться внутрь, дотянуться до грузового отсека… Как тут темно! Она включила прожектор.

Свет отразился от линз, которые появились вдруг из металлического ящика.

Эйко едва не воскликнула: «Гатри-сан!», но вовремя сдержалась. Хотя – на таком расстоянии радиосвязь вроде бы не действует. Ведь Рагарандзи-Го уже почти слился с Млечным Путем, а чтобы рассмотреть Луну, требовалось напрячь зрение.

Интересно, услышит ли он, если позвать его по радио? Эйко поздоровалась с Гатри. Ей ответила тишина. Может быть, она настроилась не ту волну. Ну да ладно, время уходит, а ведь на станцию придется возвращаться окольным путем, чтобы убедить всех, что она побывала на «Палладе», так что за дело. Действуя нижней парой манипуляторов, Эйко освободила модуль от крепежа, вынула из отсека и положила в специальное отделение – «сундук» – скафандра.

Неожиданно для себя самой она хихикнула. Нечего сказать, хорошенькое местечко для Энсона Гатри, хозяина «Файербола». Ни дать ни взять, осколок скалы… А можно и сказать, что она им беременна… Эйко собралась с мыслями, задала компьютеру программу возвращения. Вскоре бот затерялся среди звезд.

Времени, чтобы поразмыслить, было предостаточно, однако выяснилось, что размышлять, собственно, не о чем. Она заранее приготовила дома укрытие – на случай, если понадобится что-либо спрятать. И случай не замедлил представиться. Агенты Сепо вряд ли ожидают чего-то подобного, хотя они постоянно настороже. Если начнутся «беспорядки», полицейские, скорее всего, не задумаются применить оружие, одновременно обратятся за помощью и, возможно, оставят станцию без связи. Что за этим последует, нетрудно предугадать.

Весь вопрос в том, кого она извлекла из бота, Гатри или не Гатри? Он ведь выступил с заявлением из Кито, причем тогда, когда бот уже находился в космосе. В общем, ради отца, ради всех колонистов она должна спрятать модуль и постараться узнать, что происходит. Может быть, это наихудший из возможных вариантов, но сейчас он представляется наилучшим. Так или иначе, шаг сделан, камень брошен в пруд, и по воде побежали круги…

Эйко снова окунулась в окружавшую ее ночь, однако на сей раз ей не удалось достичь умиротворения. В конце концов она заставила себя сочинить стихотворение, рассчитывая заодно избавиться от страха, сомнений и тревог. Разумеется, ни о каком вдохновении не было и речи; тем не менее, женщина настолько увлеклась механической работой, что очнулась, лишь увидев перед собой махину Рагарандзи-Го.

В снегопаде звезд
Сверкают красные искры -
Близится старость

Без малейшего сожаления Эйко выкинула стихотворение из головы.

– Висконти возвращается, – сообщила она службе контроля. – Прошу разрешения на вход. – Автомат ответил, что сообщение принято и что он берет управление на себя. По идее, Эйко должна была бы обрадоваться, что наконец-то все кончилось, но она внезапно почувствовала себя совершенно беспомощной, и ей стало невыразимо грустно.