Мы выбираем звезды

– Ты хочешь сказать, что ультиматум – происки Ринндалира? Естественно, я учитывал такую возможность. Получив шифровку, мы связались с Северной Америкой и поинтересовались, шутят они или впрямь настроены воевать. Нам ответили, что второе; техники подтвердили, что ответ получен из штаб-квартиры авантистов. Вряд ли возможно, что кто-то сумел подключиться к нашему каналу. Хотя… Потом я расспрашивал бывших членов Синода и прочих «шишек» – они все отрицают.

– Врут. Или же их просто не посвящали в подробности, потому что не доверяли. Но вернемся к лунянам. Ты знаешь о них больше моего. Могли они спровоцировать стычку?

– Думаю, да. Вполне вероятно, что они подкупили пару-тройку высокопоставленных авантистов – может статься, членов Синода. Вдобавок, селенархи наверняка обзавелись агентами, которые имели доступ к государственной компьютерной сети. А ведь авантисты преклонялись перед компьютерами и социодинамическими программами. Подобным агентам не составляло труда подсунуть правительству фальшивый анализ возможных действий «Файербола». Кира Дэвис рассказала мне кое-что любопытное, из чего следует, что селенархи желали свержения авантистов; что они с этой целью предпринимали, другой вопрос. Однако фактов у нас нет и сомневаюсь, что мы их когда-либо добудем.

– Какая разница? Без поддержки лунян у тебя ничего бы не вышло. Значит, «Файербол» по уши увяз в дерьме.

– Боюсь, ты прав. Чего нам только не припишут! Но мы не могли нарушить присягу…

– Меня заставили! – воскликнул модуль.

– Знаю, – сказал робот, кладя руку на металлический ящик. Из того показались дрожащие щупальца с линзами на концах. Тогда робот сделал шаг назад и произнес: – Отныне все будет иначе. Ринндалир, лунянин, с которым я чаще всего сталкивался, не скрывает своей радости. По-моему, он надеется, что вслед за Северной Америкой развалится Федерация.

– Если я правильно его понимаю, – откликнулся модуль, – то у него и впрямь есть повод радоваться. Кроме того, я смотрю на вещи иначе, чем ты.

– То есть?

– Слушай и постарайся понять, что я – вовсе не фанатик. Да, авантизм как система уничтожен, но хода истории не остановить. Великое Превращение, которое предвидел Ксуан, все равно произойдет – быть может, даже раньше, чем казалось поначалу, – если только не случится нечто вроде мировой катастрофы.

– До нее еще далеко. Мне думается, что в ближайшие несколько лет общественных потрясений можно не опасаться. Последние события научили всех – и меня в том числе – осторожности.

– Посмотрим. Дело вот в чем. «Файербол» в своем нынешнем виде долго не протянет. Зачем нанимать людей, когда кругом полным-полно роботов? Вдобавок, я узнал, что скоро появятся системы настоящего искусственного интеллекта…

– Хватит! – воскликнул робот, рубанув ладонью воздух. – Я пришел сюда, – прибавил он мягче, – как только смог выкроить часок-другой. Скажи, как нам с тобой поступить?

– Уничтожить, – с ходу ответил модуль.

– Подожди. Я согласен, оставить тебя таким, какой ты есть, чересчур рискованно. Но если перепрограммировать…

– Не валяй дурака! Чтобы подобрать нужную программу, тебе придется создавать и отправлять ко всем чертям копию за копией, двойника за двойником. И потом, я не хочу жить. Просто не хочу.

– Почему?

– Слишком много крови.

– Я чувствую то же самое, – прошептал робот. – Точно пока не подсчитали, но уже ясно, что мы убили несколько сот человек, а ранили гораздо больше.

– Вот и выкручивайся, – бросил модуль со смешком. – Живи! – Внезапно он заговорил иным тоном: – У тебя есть, о ком заботиться, – о тех пилотах, которые управляли кораблями, и обо всех остальных. А я – лишний. К тому же, не будь меня, ничего бы не случилось.

– Как знать…

– Отпусти меня! – взревел модуль. – Отпусти, ради Джулианы!

– Ладно, – проговорил робот, подумав и приняв решение. – Только ради нее. Когда ты хочешь умереть?

– Как можно скорее.

– Последнее желание будет?

– Да, – тихо откликнулся модуль. – Окажи мне услугу. Я хочу взглянуть на то, что у нас с тобой осталось общего.

Уточнять не требовалось. Робот взял модуль на руки, отошел от стола и встал так, чтобы они оба могли видеть сквозь прозрачный потолок альфу Центавра.

Часть третья

Деметра

40

– Пойдем, – сказала Эйко, едва Кира начала рассказывать о том, что ее тревожило. – Нам нужно обрести покой.

Рука в руке они вышли из квартиры и двинулись по коридору. Встречные узнавали то одну из подруг, то сразу обеих, приветствовали тепло, но на шею не вешались и, судя по всему, принимали как должное, что они не останавливаются поболтать. Впрочем, знакомые попадались не так уж часто. В большинстве своем люди направлялись куда-то по своим делам. После недавних бурных событий атмосфера колонии неуловимо изменилась: куда-то подевалось прежнее бесшабашное веселье. Даже когда Л-5 покидали люди Холдена, никто особенно не радовался, хотя облегчение, естественно, испытывали все, и полицейские в том числе.

«И когда Он снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса».* [Откровение св. Иоанна Богослова, 8:1.]