Мы вынуждены сообщить вам, что завтра нас и нашу семью убьют. Истории из Руанды

К 12 апреля, когда в больнице скопилось около двух тысяч беженцев, было отключено водоснабжение. Никто не мог покинуть комплекс; ополченцы и бойцы президентской гвардии окружили его кордонами. Однако, когда доктор Жерар узнал, что среди беженцев было и несколько десятков хуту, он договорился о том, что их позволят эвакуировать. Он также лично запер аптеку, отказал в лечении раненым и больным – «потому что они были тутси», пояснил Самюэль. Выглядывая из окон больницы, превратившейся в место заключения, беженцы видели, как доктор Жерар и его отец, пастор Нтакирутимана, разъезжают на машине среди ополченцев и членов президентской гвардии. И гадали, уж не забыли ли эти люди своего Бога.

Среди тутси в церкви и больнице Мугонеро было несколько адвентистских пасторов, которые быстро взяли на себя привычную пастырскую роль. Когда в больницу пришли двое полицейских и заявили, что их работа – защищать беженцев, пасторы-тутси устроили сбор средств и собрали для самозваных защитников почти четыреста долларов. Несколько дней все было тихо. Потом, ближе к вечеру 15 апреля, полицейские сказали, что должны уйти, потому что на следующее утро больницу будут штурмовать. Они уехали на машине вместе с доктором Жераром, и семь пасторов в больнице посоветовали своим собратьям-беженцам готовиться к концу. Потом они сели и вместе написали письма бургомистру и своему главе, пастору Элизафану Нтакирутимане, отцу доктора Жерара, прося во имя Господа вступиться за них.

– И ответ не заставил себя ждать, – рассказывал Самюэль. – Его объявил доктор Жерар: «В субботу, 16-го, ровно в 9 часов утра вы будете атакованы».

Но окончательно дух Самюэля сокрушил ответ пастора Нтакирутиманы, и он дважды медленно повторил мне слова отца церкви: «Ваша проблема уже нашла свое решение. Вы должны умереть». Один из коллег Самюэля, Манасе Бименьимана, вспоминал ответ Нтакирутиманы несколько иначе. Он сказал, что слова пастора были ТАКОВЫ: «ВЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ИСТРЕБЛЕНЫ. ВЫ БОЛЬШЕ НЕ НУЖНЫ БОГУ».

Манасе, исполнявший обязанности больничного санитара, заодно служил и домашним слугой у одного из врачей. Он остался в доме врача после того, как ради безопасности препроводил свою жену и детей к беженцам, размещенным в больнице. Около девяти утра субботы, 16 апреля, он кормил собак доктора. Манасе увидел, как доктор Жерар едет к больнице в машине, полной вооруженных людей. Потом до него донеслись звуки пальбы и взрывы гранат.

– Когда собаки услышали крики людей, – рассказывал он, – они тоже заскулили.

Манасе сумел добраться до больницы – пусть это было глупо, но он чувствовал себя беззащитным и хотел быть вместе со своей семьей. Он нашел там пасторов-тутси, которые наставляли беженцев, помогая им готовиться к смерти.

– Я был очень разочарован, – говорил Манасе. – Я ждал, что мы умрем, и мы начали искать хоть что-нибудь, чем можно было бы защитить себя – камни, битые кирпичи, палки. Но все было бесполезно. Люди были слабы. Им нечего было есть. Началась стрельба, и они падали и умирали.

Нападавших было много, вспоминал Самюэль, и они надвигались со всех сторон:

– Они шли от церкви, сзади, с севера и с юга. Мы слышали выстрелы и крики, и они выкрикивали лозунг «Истребляй тутси!». Они начали стрелять в нас, а мы кидали в них камни, потому что больше у нас ничего не было, даже мачете. Мы были голодны, устали, у нас больше суток не было воды. Там были люди с отрубленными руками. Были мертвые. Они убивали людей в часовне и школе, потом в больнице. Я увидел доктора Жерара, увидел, как машина его отца проехала мимо больницы и остановилась у дверей его кабинета. Около полудня мы спустились в подвал. Я был с некоторыми своими родственниками. Другие были уже убиты. Нападавшие начали выламывать двери и убивать, они стреляли и бросали гранаты. Те двое полицейских, которые прежде числились нашими защитниками, теперь были в числе атакующих. Помогали и местные жители. У кого не было огнестрельного оружия, те вооружились мачете или масу. Вечером, около девяти часов, они начали стрелять гранатами со слезоточивым газом. Люди, которые были живы, начинали плакать. Так нападавшие узнавали, где еще остались живые, и могли сразу убить их.

* * *

В среднем по стране тутси составляли чуть меньше 15 % населения Руанды, но в провинции Кибуе их было гораздо больше. По приблизительным оценкам, на 6 апреля 1994 г. по меньшей мере каждый третий житель Кибуе был тутси. Спустя месяц большая их часть была убита. Во многих деревнях Кибуе не выжил ни один тутси.

Манасе рассказал мне, что был удивлен, когда услышал, что в Руанде был истреблен «всего миллион людей».

– Да вы посмотрите, сколь многие умерли только здесь (в Мугонеро), сколь многие стали пищей для птиц, – говорил он.