«Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века

В архиве известного этнолога Рихарда Байтля[10] содержатся более 5000 анкет берлинских школьников и лицеистов 6–14 лет, преимущественно из берлинского района Штеглиц (один из буржуазных районов на юго-западе города), посвященных формам семейного и детского досуга, играм, песням, популярным детским стихам и т. п. Опрос датирован 1935 г. и был проведен в преддверии фольклорного праздника в Штеглице. Этот ценнейший этнологический материал практически даже не разобран и не обработан, хотя в нем содержится много интересных, пусть и не таких подробных, сведений о составе семей, родителях, семейных связях и т. п. Даже сам формуляр анкеты показателен для периода национал-социализма и носит утрированно патриотический характер (графы об «исторических» песнях и играх и т. п. — см. Приложение № 3).

Из положительных моментов в моей работе можно отметить большую степень готовности и открытости, с которыми пожилые люди (в основном, женщины) соглашались на контакт и запись интервью. Наглядно подтвердилась особенность исследований по истории повседневности — диалог, со-творчество, соавторство историка и его объекта, в данном случае интервьюируемого. В процессе беседы, длившейся обычно 1,5–2 часа, можно было убедиться в целесообразности как постановки «аполитичной» темы о детстве и юности, вызывавшей живой интерес и положительную реакцию с самого начала, так и в необходимости подобных личных контактов между людьми различных культур, принадлежащих не только к разным поколениям, но и к нациям, имеющим сложную взаимную историю. Часто возникало впечатление, что помимо реализации исследовательских интересов беседы несут не менее важную социальную миссию, поскольку многие собеседники признавались, что впервые общаются с историком, тем более из России.

Основную трудность в процессе обработки интервью представляло классическое для «устной истории» смешивание оценок в прошлом и настоящем, презентизм, отчетливое стремление вольно или невольно абстрагироваться от национал-социализма. Лишь в процессе рассказа, иногда в противоречие ранее сказанному, всплывали индифферентные или даже скорее положительные оценки прихода к власти НСДАП как осуществления надежды на улучшение ситуации в стране в целом и материального положения собственной семьи. Еще одна психологическая сложность, которую вряд ли можно обойти в интервью с пожилыми людьми об их благополучных детстве и ранней юности, — приукрашивание действительности, снятие конфликтов. «Розовые очки» в целом беззаботного существования в родительском доме требовали особого внимания и аналитического подхода.

Кроме интервью источниковая база исследования включает в себя материалы берлинских архивов, опубликованные воспоминания, материалы личных собраний, газеты, журналы и публицистические эссе периода национал-социализма, статистику, законы и распоряжения государственных органов. Использование всех этих видов источников было необходимо для достижения основных целей работы и комплексного освещения семейной повседневности.

Из архивных фондов наиболее интересными оказались документы, хранящиеся в Земельном архиве Берлина (Landesarchiv Berlin) и в архивах отдельных районов города. В Земельном архиве можно познакомиться с материалами деятельности городских органов власти (Stadtverordnetenversammlung, Standesämter), районных магистратов, органов районного и общинного самоуправления (Magistrats-, Bezirks- und Gemeindeverwaltungen), а также общественных организаций периода национал-социализма, имеется также отдельная коллекция документов школ, лицеев и гимназий[11]. Однако наибольший интерес для исследования повседневности представляют личные фонды как известных людей, так и «обычных» семей, в которых имеются генеалогии, письма, отрывки из дневников, воспоминаний, фотографии, тематически подобранные вырезки из газет, стихи, посвященные различным событиям семейной жизни (например, золотой свадьбе родителей в ноябре 1943 г.) и т. д.[12]. Кроме этого, в архиве находятся коллекции плакатов, фотографий, театральных афиш и программ, почтовых открыток, проездных билетов, продовольственных карточек и т. п., которые дают обширный иллюстративный материал[13].