Читаем Мы жили в Москве полностью

И когда нас спрашивают — неужели вы все еще можете надеяться на лучшее будущее России, мы отвечаем: «Да, мы надеемся на бессмертие духовных сил России, тех сил, которые олицетворяет Андрей Сахаров».

Пятнадцатого декабря 1986 года в квартиру ссыльного А. Д. Сахарова пришел сотрудник ГБ и два техника, они установили телефон и предупредили: «Ждите завтра важного звонка».

На следующий день позвонил Генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев, сказал Сахарову, что он может возвращаться в Москву вместе с женой, что она помилована, спросил о здоровье.

Андрей Дмитриевич поблагодарил и сразу же сказал: «У меня большое горе: в лагере убили моего друга Анатолия Марченко. Получили ли вы мое февральское письмо? Я писал об узниках совести, и Марченко был там на первом месте».

Горбачев ответил, что этим вопросом «занимались», что несколько человек отпустили, «но там ведь есть разные люди».

Но Сахаров настаивал: «Я писал вам только о тех, кто сидит в лагерях и тюрьмах за свои убеждения. Михаил Сергеевич, я прошу, умоляю вас вернуться к этому вопросу. Это очень важно для людей, для справедливости, для судьбы нашей страны, для доверия к ней…»

Все это рассказал нам сам Андрей Дмитриевич 19 декабря, когда мы прозвонились ему в Горький из Кёльна и впервые за эти годы услышали его голос, все такой же мягкий, негромкий, все такую же неторопливую речь…

Так история подарила нам конец книги, на который мы и надеяться не смели.

С нами остаются старые печали, старые сомнения и тревоги. Но возникли и новые радости, новые надежды…


1981–1987 гг.

* * *

За четверть века мы встречали много людей, которые одаряли нас своими знаниями, опытом, поэзией, дружбой, «роскошью человеческого общения» (Сент-Экзюпери).

Мы рассказываем о тех, кто помогал нам по-новому познавать мир, помогал жить.

О большинстве из них мы еще не написали.

Им всем мы навсегда благодарны за те часы и дни в Москве, воспоминания о которых для нас — неисчерпаемый источник душевных сил.


1974–1988 гг.

ДО ЗВЕЗДЫ

Перевозчик — водогребщик,

Парень молодой,

Перевези меня на ту сторону,

Сторону — домой…

Помню, как глубокой, глухой осенью 1980 года Раису Давыдовну Орлову и Льва Зиновьевича Копелева провожали за рубеж — для чтения лекций в западногерманских университетах, по самому что ни на есть официальному приглашению, с самыми что ни на есть официальными гарантиями.

И провожающие, и отъезжающие, помню, внешне бодрились — что разлука, мол, ненадолго.

И провожающие, и отъезжающие знали, втайне были уверены — что навсегда.

Долгие семь лет так и прожиты были с этим убеждением — навсегда. Р. Д. Орлову и Л. 3. Копелева ровно через два месяца лишили советского гражданства. Их литературные произведения, переводы, научные труды изъяли из наших библиотек. Их имена если и всплывали изредка в казенной советской печати, то исключительно на предмет поношений, грубой, развязной клеветы. Их голос если и доходил до соотечественников, то лишь по каналам «тамиздата», на «подрывной», «вражеской» радиоволне.

Державе они больше не были нужны. Ни Лев Копелев — в прошлом боевой офицер, ветеран Великой Отечественной войны, затем узник ГУЛАГа и наконец писатель, критик, ученый-германист, автор книг о Г. Манне, Я. Гашеке, гётевском «Фаусте», Л. Франке, Б. Брехте. Ни Раиса Орлова — сначала сотрудница ВОКСа и журнала «Иностранная литература», а позднее тоже писательница, одна из авторитетнейших исследовательниц классической и современной американской литературы.

С точки зрения власти, введшей войска в Афганистан, чередовавшей «решающие» годы пятилеток с «определяющими», осыпавшей своих «подручных» любимцев звездопадом наград, привилегий, почестей, и Орлова и Копелев оказались лишними людьми.

Или, как тогда изящно выражались, — бывшими.

Вместе с Александром Солженицыным — товарищем Копелева по гулаговской «шарашке» (им и гражданство СССР вернули одним президентским указом, 15 августа 1990).

В одном ряду с изгнанниками и беженцами: Андреем Синявским и Мстиславом Ростроповичем, Виктором Некрасовым и Андреем Тарковским, Василием Аксеновым и Кириллом Кондрашиным, Георгием Владимовым и Юрием Любимовым, Иосифом Бродским и Михаилом Шемякиным, Петром Григоренко и Михаилом Барышниковым, Наумом Коржавиным и Владимиром Буковским, Эрнстом Неизвестным и Сашей Соколовым…

В одном проскрипционном списке с оставшимися на родине, но тоже официально числившимися как бы в нетях: Андреем Сахаровым и Лидией Чуковской, Евгенией Гинзбург и Анатолием Марченко, Александром Менем и Борисом Чичибабиным, Варламом Шаламовым и Юлием Даниэлем, Надеждой Мандельштам и Владимиром Корниловым, Фридой Вигдоровой и Феликсом Световым, десятками, сотнями, наверное, даже тысячами «правозащитников», «подписантов», «узников совести», и «невольников чести»…

Перейти на страницу:

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное