Мы живые

Морозов не знал, что Степан Тимошенко, придя из ресторана «Европейской» в свою холодную комнату на чердаке, сел за расшатанный стол и при свете догорающей свечи, закрепленной в горлышке зеленой бутылки, на обрывке коричневой оберточной бумаги старательно написал письмо. Затем он вложил его в конверт, куда он также поместил еще один помятый клочок бумаги; написав на конверте адрес Андрея Таганова, Степан запечатал его и не спеша спустился по скрипучей лестнице на улицу.

На коричневой оберточной бумаге было написано следующее:

«Дорогой Андрей!

Я обещал, что я обязательно попрощаюсь с тобой. И вот я хочу сдержать свое слово. Конечно, это не совсем то, но я надеюсь, ты простишь меня. Я устал от того, что нас окружает, и больше не могу этого терпеть. Тебе, как моему единственному наследнику, я оставляю записку, которую ты найдешь в этом конверте. Я понимаю, что наследство не из приятных. Надеюсь, что ты не последуешь за мной слишком скоро.

Твой друг Степан Тимошенко».

Глава XI

Павел Серов сидел за столом в своем кабинете, делая исправления в напечатанном на машинке тексте очередного доклада по теме «Железнодорожный транспорт и классовая борьба». Секретарша Павла стояла рядом, беспокойно следя за движениями карандаша в его руке. Окно кабинета выходило на железнодорожную платформу. Подняв голову, Павел заметил, как вдоль путей промелькнул какой-то высокий человек в кожаной куртке. Серов рванулся вперед к окну, но незнакомец уже исчез.

– Эй, ты видела этого мужчину? – бросил он секретарше.

– Нет, товарищ Серов. Где?

– Ладно, ничего. Просто мне показалось, что это один из моих знакомых. Интересно, что он здесь делает?

Через час Павел вышел из кабинета и, спускаясь по лестнице к выходу и щелкая на ходу семечки, снова увидел человека в кожаной куртке. Павел не ошибся: это был Андрей Таганов.

Павел Серов остановился, нахмурив брови. Сплюнув шелуху, он как бы невзначай подошел к Андрею.

– Добрый день, товарищ Таганов, – обратился к нему Павел.

– Добрый вечер, товарищ Серов, – ответил Андрей.

– Собираешься попутешествовать, Андрей?

– Нет.

– Охотишься на мешочников?

– Нет.

– Тебя перевели в транспортный отдел ГПУ?

– Нет.

– Ну, рад тебя видеть. Ты редкая птица. Так занят, что не находишь больше времени для старых друзей? Хочешь семечек?

– Нет, спасибо.

– Не имеешь такой дурной привычки? Ты, по-моему, правильный во всех отношениях. Никаких грехов, кроме одного, да? Рад, что тебя заинтересовал этот старый вокзал, мой, так сказать, второй дом. Ты здесь уже около часа, не так ли?

– Будут еще какие-нибудь вопросы?

– У меня? Я тебя ни о чем не спрашивал. Какие у меня могут быть к тебе вопросы. Просто я хотел, так сказать, по-дружески пообщаться с тобой. Обязательно нужно общаться с кем-нибудь, если не хочешь прослыть индивидуалистом. Почему бы тебе не заскочить ко мне в гости, пока ты в этих краях?

– Может быть, зайду, – проговорил Андрей. – До свидания, товарищ Серов.

Серов стоял нахмурившись, между зубов у него застряла семечка. Он проводил взглядом спускавшегося по лестнице Андрея.

* * *

Продавец вытер нос рукой. Промокнув краем передника оставшиеся на горлышке бутылки подтеки льняного масла, спросил:

– На сегодня все, гражданин?

– Все, – ответил Андрей Таганов.

Продавец, оторвав кусок газеты, завернул бутылку; на бумаге проступили жирные пятна.

– Как идет торговля? – поинтересовался Андрей.

– Отвратительно, – ответил продавец, пожимая плечами, на которых, как на вешалке, болтался старый синий свитер. – Вы первый покупатель за последние три часа. Рад слышать человеческий голос. Целый день ничего не делаю, только гоняю мышей.

– Да, невесело. Терпите убытки, наверное?

– Кто – я? Магазин принадлежит не мне.

– В таком случае, мне кажется, вы скоро останетесь без работы. Хозяин сам будет выполнять обязанности продавца.

– Кто? Мой шеф? – Продавец издал хриплый смешок; широко раскрыв рот, он выставил напоказ два своих сломанных почерневших зуба. – Никогда в жизни. Хотелось бы посмотреть, как элегантный товарищ Коваленский взвешивает селедку или льняное масло.

– При такой торговле всю его элегантность скоро как рукой снимет.

– Кто знает, – вздохнул продавец.

– Все может случиться, – заметил Андрей Таганов.

– С вас пятьдесят копеек, гражданин.

– Держите. До свидания.

* * *