Мыс Чёрных сов

— Какая вам разница? Подобные предложения на улице не валяются! Вы или переходите, или нет! Да, за вас просили… Взять вас на кафедру. Но это ничего не меняет. Для вас это шанс изменить свою жизнь. Все хотят сбежать из морга! Вот и бегите, пока есть возможность.

— Кто просил? — снова повторила Зина в каком-то отчаянии, прекрасно понимая, что это риторический вопрос. — Николай Степанович?

— Цапко? — заведующая хохотнула. — Это не в его компетенции, поднимать такие вопросы.

Зина нахмурилась. Предложение было очень заманчивым. Но она не сомневалась, что в нем скрыты огромные подводные камни. Впрочем…

— Я перехожу, — ответила она.

— Вот и хорошо, — заведующая как будто расслабилась, — завтра я введу вас в курс дела.

Морг был рядом, и Зина прошла сразу к кабинету Цапко.

— Вы пришли сказать, что уходите, — сказал ее начальник, едва она появилась в дверях.

— Откуда вы знаете? — Зина опешила.

— Мне звонили и велели вас отпустить.

— Кто звонил?

Вместо ответа Цапко лишь пожал плечами.

— Вам повезло, — тяжело вздохнул старик, — у вас нашлись высокие покровители, которые сумели замолвить за вас словечко. А вот мне некуда уйти…

— Нет у меня никаких покровителей… — начала было Зина, но тут же осеклась под неприязненным взглядом старика.

— Перестаньте! — резко сказал он. — Вы сильно пробивная. По головам идете, действуете за спинами. Но однажды это вам боком выйдет. Попомните мое слово!

Из кабинета Цапко Зина вышла едва не плача. Радость от предложения вдруг померкла, стерлась под нагромождением всех этих темных, подозрительных намеков и неприятных подозрений, окутавших ее словно прочной, но невидимой сетью. И вместо радости, огромного душевного подъема Зине хотелось плакать.

Цапко очень быстро подписал все документы. Зина собрала свои личные вещи. Прощаться было не с кем — в морге работали новые люди, их Крестовская почти не знала и ни с кем не сошлась близко. А потому, взяв сумку со своими вещами, навсегда ушла из этого странного и страшного места, все-таки бывшего ее домом. Очередная страница в ее книге жизни подошла к концу. Оставалось смело идти дальше, что бы ни ждало ее за ближайшим поворотом.

Дома Зина улеглась в кровать, потеплей закуталась в одеяло и принялась размышлять. Она определенно чувствовала, что ее жизнь контролируют какие-то странные силы. И они обложили ее так прочно, что она не могла им противостоять.

Зина не сомневалась ни секунды, что увольнение из морга и переход в институт устроила та же самая сила, которая воспрепятствовала ее аресту.

После той ужасной истории с оборотнем ее не арестовали. Ее выпустили из отделения милиции после хулиганской выходки. А ведь после такого не выпускают — никогда. И вот теперь — увольнение из морга и перевод в институт.

Лестно было бы думать, что ее позвали потому, что она хороший и ценный специалист. Однако это было неправдой. Заведующая кафедрой лгала. Не существовало никаких разработок, никаких старых работ. Она нигде не могла с ними познакомиться. Зина прекрасно знала, что все ее работы старик Замлынский отдал своему сыну Евгению. Именно на них Евгений защитил диссертацию, ведь его отец поставил на этих работах его имя, а не имя Зины. Ни одной бумаги, подписанной Зинаидой Крестовской, в институтских архивах не было. Зина знала это абсолютно точно. Еще тогда, в те годы, доказательства этому добыл Андрей Угаров. Зачем же понадобилась эта ложь?

Зина не понимала. И на фоне этой лжи предложение показалось не таким уж и привлекательным, как на первый взгляд!

Что потребуют от нее взамен? А Зина понимала, что потребуют. И начала догадываться кто, потому что уже почти не сомневалась в том, кто за этим стоит.

И это горькое знание окутывало печалью то, что на самом деле могло было быть радостью. Но тонкая паутина смертельной лжи и хитрых манипуляций, которая опутывала ее, поглощала все яркие краски, погружая окружающий мир в черно-белые тона.

Следующие две недели Зина была так занята, что на глупые мысли больше не оставалось времени. Следовало готовиться к занятиям, оживлять в памяти забытый материал, заново учиться преподавать.

С утра до ночи она просиживала в библиотеке: писала конспекты лекций, составляла планы лабораторных работ. Ей почти сразу поручили вести группу на вечернем отделении. Перед тем, как войти в аудиторию, Зина волновалась так, что у нее дрожали руки.

Вечерники — это не легкомысленные студенты, только со школьной скамьи, это взрослые люди, очень серьезные к тому же: днем работают, вечером — учатся. Многие старше ее самой. К ним не подойдешь с шуточками и разными глупостями. Тут опасно показаться некомпетентной.

И Зина готовилась изо всех сил, перед тем, как провести свое первое занятие, бывшее для нее самой своеобразным испытанием.

Но, к ее удивлению, все прошло хорошо. Группа встретила ее доброжелательно. Студенты проявляли интерес к тому, что она пыталась им рассказать. Реагировали на ее слова, заинтересовались новым для них материалом. Словом, все страшилки жили исключительно в воображении Зины.