Мыс мертвой надежды

Истомин покосился на дверку и решил даже не пробовать. Не совсем же эти трое дураки. Обычно в полицейских машинах всего мира дверцы в отделениях для задержанных изнутри не открываются. Или эта машина специально не приспособлена для перевозки арестантов на заднем сиденье?

– Вы дверцу не закрыли, – вежливо сказал Андрей своему соседу.

Полицейский машинально дернул ручку, открыл дверцу и тут же плотно захлопнул ее. Вот и все! Элементарная проверка показала, что эти ребята не каждый день сталкиваются с опытными преступниками или хорошо подготовленными шпионами. Они, скорее всего, привыкли к тому, что на острове нарушают закон одни контрабандисты или браконьеры. Полицейские их всех знают в лицо. Скверное дело – привычка.

Машина шла по грунтовой дороге, то и дело объезжая большие валуны или промоины, которые тут оставили зимние дожди. Андрей косился вправо. Колея то подступала к морю, то отходила от него. Дорога постепенно забирала вверх, взбиралась на карниз, тянущийся вокруг маленькой бухточки.

Андрей молчал, сутулился и глядел вперед. Всем своим видом он демонстрировал большого неуклюжего человека, который все время попадает в какие-то неприятности. Вот и сейчас! Только из моря выловили, так он загремел в полицию, потому что не имеет документов. Надо же!..

Пока машина взбиралась на карниз, Андрей успел оценить положение и придумать приемлемый для себя выход. Жалко, что с южной стороны поверхность острова пологая, а береговая линия слабо изрезана. Но иного выхода у него не было. Тем более что впереди видно было, как дорога постепенно уходит от берега моря.

Удар локтя угодил прямо в лоб полицейскому, сидевшему рядом с Истоминым. Его голова дернулась, затылок впечатался в заднюю стойку кузова. Одним движением, которое Андрей мысленно прорепетировал раз двадцать, он протянул руку и распахнул дверцу.

Столько энергичных движений не могли остаться незамеченными двумя полицейскими, сидевшими впереди. Водитель успел тревожно вытаращить глаза, заполнившие буквально все зеркало заднего вида. Второй, сидевший на месте пассажира, попытался обернуться и одновременно отстегнуть ремень безопасности.

Наносить серьезный вред водителю во время движения машины, да еще и вблизи обрыва, Андрею не хотелось. Зато в удар второму полицейскому, который пытался повернуться к нему, Истомин вложил максимум силы и мастерства. Ребро ладони врезалось греку чуть ниже маковки, и тот повис на ремне. Форменная фуражка свалилась с его головы и упала на колени.

Все, ребята, прощайте! Не поминайте лихом.

Андрей ударом ноги распахнул дверцу, которая норовила закрыться, и одним движением перемахнул через колени своего бесчувственного соседа. Он на миг замер на подножке, оценил скорость машины, которая уже начала тормозить, и прыгнул. Перевернувшись через плечо, Истомин вскочил на ноги как ванька-встанька и побежал к обрыву. Теперь ему надо было очень торопиться. Он в любой момент мог услышать выстрелы. А с перепугу люди стреляют иногда на редкость метко.

Выруби он водителя, и сейчас мог бы не опасаться пули. Но тогда неуправляемая машина наверняка рухнула бы с обрыва. Андрей-то успел бы выскочить, но погибли бы эти трое полицейских. А они Истомину ничего плохого пока еще не сделали. Эти ребята просто выполняли свой долг. Поэтому рисковать тут положено только одному человеку – капитану третьего ранга Российского флота Андрею Истомину. Да, такая вот у него работа.

Андрей подбежал к краю обрыва и бросил взгляд вниз.

«Так, тут камни, да и вода светлая. В этом месте разбиться можно запросто, пара пустяков. Вон чуть дальше вода темнее. Значит, там большая глубина. Мне нужно четыре метра. Этого вполне достаточно. Прыгать можно будет вон там, у той чахлой сосенки».

Андрей еще не слышал выстрела, но всем организмом чувствовал, что тот сейчас грянет. Наверное, сработал внутренний таймер, который бессознательно засек время, необходимое на остановку автомашины, на то, чтобы полицейский выскочил из нее, выхватил пистолет, прицелился и…

Выстрела Андрей ждать не стал. Он пригнулся и бросил себя в кувырок. Справа, у самого обрыва, торчала скала, которая на пару секунд закрывала беглеца от преследователей. Истомин решил, что этого времени ему вполне хватит на то, чтобы изготовиться и прыгнуть правильно. Десять метров – это вам не шутка. Если ты войдешь в воду не строго вертикально, то следы этого прыжка будешь носить пару недель, пока синяк не сойдет. А можно и покалечиться.

Андрей довольно думал, что теперь все будет правильно. Полицейские не получат выволочку от своего начальства. Истомина все будут считать утонувшим. Старик Панаиотис избавится от неудобного постояльца, который успел намутить вокруг себя воду, и еще неизвестно, кем он оказался на самом деле. Теперь клятва Панаиотиса о благодарности может быть возвращена назад со спокойной совестью.

Даже Анастасиос будет доволен. Ведь он избавился от конкурента, который положил глаз на его девушку и нравился ей.