Мышь

— Давай по Манежной попробуем обойти? Рядом с пожаром идти точно не вариант.

Ася кивнула.

— Пошли! Потом к Лубянке поднимемся и через Садовое на Проспект мира, так?

— Звучит как план.

И они пошли. Всё так же молча, и всё так же улыбаясь.

***

Сева лежал на асфальте. Он не смог бы сейчас перечислить все те мысли и чувства, которые сплелись в нём страшным чёрным клубком. Поэтому он просто выл. От горя, безнадёжности и несправедливости. Перепуганный Костя озирался, ожидая увидеть заражённых, которых мог привлечь этот животный вой, но проулок, в который выходила дверь музея, был пуст. Они были одни.

Костя пытался что-то сказать Севе, как-то утешить его, обнимал, но на брата ничего не действовало. Минут через пять его вой стал тише, он стал хрипеть и в конце концов поднялся с асфальта, сел и уже беззвучно зарыдал.

Костя ничего больше не говорил, просто сидел рядом с братом и держал его за руку. Они просидели так минут десять, прежде чем Сева вытер тыльной стороной ладони слёзы и встал.

— Пойдём, Коть?

— Дальше к вокзалу?

— Да, у меня идея появилась. Мы вчера, пока ты спал, её с Ма... с Машей обсуждали.

Косте показалось, что Сева сейчас снова заплачет, но он сдержался. Сделал глубокий вдох, выдох — как их учила мама — и продолжил:

— Это на самом деле не моя была идея, а Маши: если заражённые всюду бегут от станций метро, значит там, наверное, их нет?

Костя задумался — Машина теория звучала предельно логично. Сева тем временем поправил рюкзак и направился к выходу из проулка, продолжая объяснять уже на ходу.

— Если в метро нет заражённых, то, может быть, мы спустимся и посмотрим — может, можно до вокзала по тоннелю дойти? Тут ведь от «Библиотеки Ленина» нам по прямой.

— А если там света нет? Как мы с тобой дорогу найдём?

— Это уже я придумал. Во-первых, мне кажется, там аварийное освещение должно было включиться, оно даже при ядерном ударе типа работает. Во-вторых, мы с тобой ведь много… — тут Сева запнулся. — Ну, мы много встречаем тел. Тех, кого убили, кто не стал зомби? У них, наверное, телефоны есть, а в телефонах — фонарики. Если набрать достаточно, сможем дойти до «Комсомольской».

План Косте понравился. Ну как понравился — перспектива спускаться в метро, где могут быть заражённые, и идти много километров по тёмному тоннелю с фонариками, которые ещё надо будет достать у мёртвых — его ужасно пугала, но какие у них ещё были варианты? Сверху заражённых навалом. Если под землей их нет, ну, значит, надо рискнуть в тоннеле.

Они дошли до дверей метро, почти не оглядываясь по сторонам. Точнее, Сева, конечно, держал под контролем их путь, но он исключительно искал источники опасности, заражённых или другие сложности, которые могли бы им угрожать. Смотреть на ужасы разрушений у него просто не было сил. И он не обращал внимания на прозвучавшую где-то неподалеку автоматную очередь, на запах гари и клубы чёрного дыма, которую в их сторону приносил от госдумы ветер. Они шли, останавливаясь только, чтоб достать телефоны — это было крайне неприятным делом, и мальчики договорились, что брать трубки они будут только у тех погибших, кого не очень сильно разорвали. Иначе было совсем страшно и мерзко.

У дверей в метро Сева немного замешкался — а вдруг это плохой план? Костя понял его сомнения и открыл дверь первым.

Внутри стоял тяжёлый трупный запах. Настолько тяжёлый, что мальчики закашлялись и поспешили натянуть на лица повязки — запах через них всё равно чувствовался, но хотя бы не так резко.

Переход прямо перед ними был завален телами, но не так густо, и братья смогли, аккуратно обходя погибших, двинуться вперёд. У линии турникетов Сева снова остановился:

— Смотри!

Он показывал рукой на два тела, застрявших между турникетами. Это были полицейские — в форме и касках, с оружием в руках. Кажется, толпа их просто вжала и задавила насмерть. Сева отошёл от Кости и через минуту вернулся с двумя пистолетами.

Они оба были ветеранами Call of Duty и множества других игр, поэтому Сева с лёгкостью достал магазин, проверил, что он полон патронов, засунул его обратно и взвёл предохранитель. Только после этого он засунул пистолет себе в джинсы. Второй же, тоже тщательно проверенный, он протянул Косте.

— Положи в рюкзак. Просто на всякий случай. Чтобы был.

В прошлой жизни Костя был абсолютно одержим идеей собственного оружия. Это было первым, что он хотел сделать по наступлении совершеннолетия: получить право на ношение и купить себе ружьё. Или два! Они с Севой, которому эта идея категорически не нравилась, много раз об этом говорили.

Теперь Костя смотрел на пистолет с ужасом. Он понимал, что его надо взять, но ему было страшно. Он никогда не стрелял по-настоящему, только в играх. И теперь он думал о том, что взять в руки пистолет — это ведь, значит, как бы согласиться с тем, что ты его используешь, что если будет надо — ты не дрогнешь и выстрелишь. Ему от этой мысли было очень страшно, но он взял железку и положил её в рюкзак рядом с книжкой про «Муми-троллей».