Мышь, которая зарычала

— Я обсуждал это с департаментом стратегической службы. Они рассмотрят такую возможность. Но не забывайте, страна так мала, что любой иностранец будет немедленно опознан и арестован. Границы страны постоянно патрулируются. Бомба, судя по информации, полученной нашими агентами, хранится в подземелье замка под круглосуточной охраной. Но даже если кому-то и удастся до нее добраться, риск взрыва необычайно велик. Нет, мы должны найти другой выход из сложившегося положения.

— Господин президент, — сказал министр обороны, — не забывайте о коммунистах. Они колебаться не будут — не задумываясь, вторгнутся в Великий Фенвик и, если захватят бомбу, то нам придется идти на любые их условия. Они могут потребовать, чтобы мы вообще ушли из Европы или отдали им контроль над Западной Германией. — Министр остановился, чтобы перевести дух, и продолжал: — Фактически они будут диктовать свои условия всему миру. Мне кажется, сейчас главное не захватить бомбу, а опередить Москву. Иначе может начаться война.

— Эти русские — неплохие вояки, — сказал армейский генерал. — К тому же, у них слишком много танков и пушек. Я считаю, Конгресс не должен уменьшать расходы на вооружение.

— Тяжелые бомбардировщики поважнее, чем танки, — заметил генерал военно-воздушных сил.

— Если иметь сильный флот на Балтике и в Средиземном море, — вступил адмирал, — то не будет особой необходимости в увеличении другого вооружения.

— Джентльмены, — успокаивающе сказал президент, — мы пока не собираемся начинать войну. Объявление войны все еще остается прерогативой Конгресса.

Госсекретарь распрямил ноги. В дипломатических кругах знали — после этого он должен что-то произнести.

— Как раз перед нашим совещанием я получил расшифрованное послание от нашего агента в Москве. — Он раскрыл папку, вынул оттуда лист тонкой голубой бумаги и подозрительно огляделся вокруг. — Вот это сообщение. Разумеется, все абсолютно конфиденциально. — При этих словах госсекретарь взглянул на сенатора Гриффина. — «Сегодня утром Президиум проголосовал за вторжение десяти дивизий Советской Армии в Великий Фенвик для защиты герцогства от нападения Соединенных Штатов. Министерство иностранных дел пытается заполучить бомбу в Москву. Детали следуют с почтой. Хэнкок».

— Как это с почтой? — изумился армейский генерал.

— С дипломатической почтой, разумеется, — с легкой ухмылкой ответил госсекретарь.

— Господин президент, — возбужденно заговорил сенатор Гриффин, — мы должны предпринять контрмеры.

На их десять дивизий мы ответим двадцатью нашими. Не сомневаюсь, что Конгресс поддержит это предложение.

— Джентльмены, — сказал президент, — вы забыли, что мы находимся в состоянии войны с Великим Фенвиком, к тому же нас победили. Мы не можем защищать герцогство до тех пор, пока не подпишем с ними мирного соглашения.

— Вы хотите сказать, что Соединенные Штаты со ста шестьюдесятью миллионами человек, со своими несметными богатствами должны просить о заключении мира страну, все население которой не заполнит хороший стадион? — взвился сенатор Гриффин.

— Как это ни абсурдно, но так оно и есть, — грустно ответил президент.

В конце концов было решено, что госсекретарь, наделенный неограниченными полномочиями, летит на президентском самолете в Великий Фенвик, чтобы заключить мир и предложить пятнадцать дивизий американской армии для защиты герцогства от любой агрессии.

— Пообещайте им, что «Пино» из Сан-Рафаэля будет немедленно удалено с рынка. Кроме того, мы гарантируем режим наибольшего благоприятствования для ввоза в США их вина в неограниченном количестве. Также скажите, — продолжал инструктировать госсекретаря президент, — что мы дадим им машины, деньги, окажем любую техническую помощь — все, что угодно. Взамен вы попросите заключить секретный договор о возвращении нам квадиум-бомбы. Но если они на это не согласятся, то вы должны заручиться их обещанием, что бомба не попадет в руки русских. Не забудьте, вы должны привезти домой генерала Сниппетта и четырех полисменов. — Президент внимательно посмотрел на госсекретаря. — Не хотелось бы вмешиваться в ваши личные дела, но, насколько я знаю, правительница герцогства — привлекательная молодая женщина. Вы не должны об этом забывать и… Постарайтесь выглядеть немного более э-э-э… франтоватым, что ли. Хорошо было бы также привезти ей какие-нибудь подарки. Как вам кажется, что именно?

Госсекретарь подумал было о полудюжине американского шампанского, но спохватился и сказал:

— Может быть, норковое манто?

— Нет, там же не бывает сильных морозов.

В конце концов остановились на бриллиантовом колье.

В Лондоне в палате общин достопочтенный Байрон Партридж задал вопрос министру иностранных дел:

— Осведомлено ли правительство ее величества о том, что герцогство Великий Фенвик объявило войну Соединенным Штатам Америки, что экспедиционные силы герцогства вторглись в Нью-Йорк и захватили бомбу, называемую «квадиум-бомба», которая в состоянии уничтожить огромную площадь?

Министр иностранных дел медленно поднялся, чуть поклонился и ответил: