Мышь, которая зарычала

— Ну, я там не был, но это не важно, потому что я много об этом слышал. Случилось это в день ежегодного соревнования по стрельбе из лука, в котором участвовала и ваша мама. Она так успешно выступила, что в финале должна была сразиться с вашим отцом. Конечно, ваш отец и прежде встречался с вашей мамой, потому что в Великом Фенвике все знают друг друга, но он не был ей представлен. Так вот, ваш отец был совершенно уверен в победе. Его стрела попала точно в центр мишени. Однако стрела, посланная вашей мамой, расщепила стрелу вашего папы, и, в соответствии с условиями соревнований, ваша мама получила приз — серебряную стрелу. Когда она получила свой приз, ваш папа встал с трона, подошел к вашей маме, поднял ее над собой и закричал во весь голос: «Глориана выиграла один приз, а я получил два! Я хочу объявить всем вам, что женюсь на ней!» Вот так это и было.

— Думаю, мне не удастся поднять Талли, — словно про себя пробормотала Глориана.

Если Пирс это и услышал, то виду он не подал, но по его глазам было ясно, что он все понимает.

— Мистер Баскомб, пожалуйста, не сочтите меня бестактной, но расскажите, а как вы сами делали предложение миссис Баскомб?

— Сказать по правде, это не я, а она сделала мне предложение, — с улыбкой ответил Пирс.

— А как, как именно она это сделала? — быстро спросила Глориана.

— Всех деталей мне сейчас не вспомнить. Я тогда как раз писал свою первую книгу. Я, конечно, уже любил миссис Баскомб, но еще не осознавал этого. Именно в это время у меня возникли трудности с малиновками, я не знал точно, как долго они насиживают яйца. А у меня есть такая привычка — если в процессе написания книги возникают трудности, надо пройтись по лесу, и проблемы разрешатся сами собой. Вот я и решил пройтись, зайти к отцу Элизабет и поболтать с ним. Мы с ним поговорили о каких-то пустяках, а потом он сказал: «Кстати, Пирс, недавно моя дочка спросила, не возражаю ли я против того, чтобы стать твоим тестем. Я выразил полное согласие, полагая, что это совпадает и с твоими желаниями». Я не сразу сообразил, о чем это он говорит, и бедняге пришлось дважды повторить эту фразу, прежде чем я ухватил ее смысл. Тогда я обрадовался, в самом деле… Так обрадовался, что поцеловал его и пожал руку его дочке…

Пирс так расхохотался, что у него даже покатились слезы. А когда он принялся вытирать глаза, в дом вошел Талли.

Талли отворил дверь плечом, увидел Глориану и слегка смутился.

— Заходи-ка, сынок, — сказал Пирс. — Вот Глориана пришла с тобой повидаться.

— О! — произнес Талли и встал у камина, облокотившись о каминную полку.

Глориана была в полной растерянности. Она не знала, как начать, что сказать, как объяснить причину своего визита. Ей хотелось выбежать из комнаты, и она была близка к тому, чтобы совершить этот поступок.

И тогда Талли мягко сказал:

— Если вы, ваша светлость, нуждаетесь в моих услугах, то, что бы это ни было, я готов вам служить. Только прикажите.

— Мне нужно обсудить с вами одно важное дело, которое вроде бы и государственное, но в то же время и личное, хотя все же оно скорее личное, чем государственное.

— В любом случае, — сказал Талли, — я употреблю все свои силы, чтобы вам помочь.

— Тут дело не в помощи, а в наших… совместных действиях…

— Совместных действиях?

— Да. Ну не точно так, а… — Она умоляюще посмотрела на Баскомба-старшего. — Мистер Баскомб, скажите же, скажите…

Пирс перевел взгляд с Глорианы на сына.

— Глориана хотела бы, чтобы я стал ее свекром. Вот так! Верно?

— Да, — прошептала Глориана.

— Кем-кем? — переспросил Талли.

— Ее свекром.

— Свекор! Но ты же мой отец!

— Точно. А ты — мой единственный сын.

Секунду Талли смотрел то на отца, то на герцогиню, то на отца, то на герцогиню, потом подошел к Глориане, взял ее за руки и поднял с кресла.

— Мой отец принимает ваше предложение с гордостью, а я — с благоговением.

22

Свадьба стала самым главным общественным событием года. К ней было привлечено внимание всего мира. Президент Соединенных Штатов, пренебрегая традициями, объявил о том, что лично будет присутствовать на свадьбе. Тут же премьер-министр Советского Союза сказал, что ничто не остановит его от лицезрения заключения этого союза.

Заявление было с радостью воспринято всеми западными странами и интерпретировалось как обещание более терпимого отношения к религии в Советском Союзе.

Премьер-министр Великобритании информировал палату общин, что ее величество королева также выразила намерение присутствовать на церемонии. В свою очередь, все двадцать «малюток» решили, что в Великом Фенвике их будут представлять не послы, а главы государств.

То, что на церемонии венчания будет присутствовать такое количество самых значительных персон со всего мира, очень взволновало Талли. Ведь в замке все еще хранилась квадиум-бомба.

— Если с бомбой что-нибудь случится, — озабоченно сказал Талли, — все страны мира лишатся своих лидеров.

— Это лучшая гарантия того, что с бомбой ничего не произойдет, — успокоила его Глориана.