Мышь в Муравейнике

— Не в таком варианте, — Лекс с большим удовольствием рассматривает цветочек, — но этот даже интереснее.

Ристика, помахивая веником настолько сексуально, насколько это вообще возможно, подходит к Лексу и, когда я в очередной раз поднимаю взгляд от пыльных полок, они уже самозабвенно целуются. Что ж, вполне разумно сейчас с подметанием пола притормозить, так как на полках такие залежи, что к тому моменту как я их всех стряхну, пыль с пола можно будет лопатами собирать.

— Как твои успехи в изучении искусства ублажения женщин? — любопытствует Ристика, оторвавшись от губ моего товарища, но продолжая прижиматься к нему другими частями тела.

— Хорошо, но практики не хватает, — непрозрачно намекает Лекс.

— Могу помочь ее обеспечить, — мурлыкает девушка. — У нас договоренность с девчонками, когда кто занимает комнату.

Они снова сливаются в четырехрукое чудовище, и в этот момент распахивается дверь в аудиторию. Ожидаю, что нашу парочку сейчас шуганут отсюда решившие расположиться здесь курсанты, но несколько секунд никто внутрь не заходит. Тем не менее на пороге кто-то стоит, и даже не представляю, кого могло бы так надолго ошеломить открывшееся зрелище.

— Заходи не стесняйся, — помогает ему определиться Лекс.

В комнату входит Мин, в руках у него стопка тетрадок с оторванными обложками. Вид у него озлобленный и потерянный. Прежде чем что-то сказать, он затворяет за собой дверь.

— Что ты забыла в компании с этими вонючими нулевыми? — выплевывает Мин каждое слово.

Ристика хитро улыбается, не отстранившись от Лекса ни на сантиметр.

— Слышала, тебя можно поздравить с новой кличкой.

Бедный Мин еще больше скукоживается, голова уходит в плечи. Он смотрит на них исподлобья.

— А я пропустил, — удивляется Лекс, продолжая обнимать девушку. — Это с какой?

— Опарыш, — хихикает Ристика.

— Метко! Редкая кликуха, — восхищается Лекс, — с такой легко можно войти в историю! Про тебя теперь даже песни слагать будут, как их там называют? Баллады? Например, баллада под названием «Опарыш и 100 кг несвежего мяса» или «Опарыш и вздувшиеся вены».

Лекс успевает приподнять Ристику и перенести ее в сторону, с линии, по которой к нему несется взбешенный Мин. Сам он не успевает даже спрыгнуть с парты, так что рухает на пол вместе с ней. Мин едва удержавшись, чтобы не упасть самому, бьет его ногой по голове. Второй раз не успевает, Лекс перехватывает ее и выворачивает, так что Мин резко валится спиной на ножки лежащей парты.

Ристика верещит не хуже пожарной сирены, от возбуждения подпрыгивая на месте, но и в сторону не отходя. Ребята же, и так уже с трудом поднявшись, начинают месить друг друга с таким остервенением, которого, пожалуй, раньше не было. Разнять их теперь может разве что Кирилл, но он, насколько я знаю, находится в тире на другой стороне бездны, так что первым явно не прибежит.

Пока есть такая возможность, я быстренько выливаю на сцепившихся парней ведро с подготовленной для мытья полов водой. Эффект от такого душа сам по себе небольшой, но они хотя бы на секунду отвлекаются друг от друга и замечают, что в дверях появились любопытные физиономии других курсантов. Когда сквозь них проталкивается один из старших офицеров, с громким окриком «в стороны!», наши уже стоят на ногах в паре метров друг от друга, мокрые и злые, я держу в руках швабру, а Ристика затыкает себе рот сразу обеими ладонями.

— Что здесь происходит?! — с раздражением спрашивает офицер, хотя, судя по взгляду, уже и сам успел оценить открывшуюся перед ним постбатальную сцену.

— Пол моем, — говорю я, потому что все остальные молчат.

Еще несколько секунд стоит полная тишина, пока офицер, еще раз оглядев побитые лица участников уборки, не выдает:

— А можно потише?!

Скомандовав курсантам разойтись, он уходит и через несколько секунд мы снова остаемся наедине со своими проблемами. Стоим, оценивая про себя открывшиеся перспективы. Первым отмирает Мин.

— Убью тебя! — шипит он гневно. Сжав руки в кулаки, он делает неверный шаг по направлению к Лексу, и я, испугавшись, что все начнется сначала, и уж на этот раз надзирающий офицер не будет столь лоялен, пихаю его в плечо концом швабры.

— Наубивался уже! — пищу я, как самая настоящая жалкая мышь, зато бешеная и тем опасная. — Мало тебе неприятностей?

Мин отступает, и злобно молчит на нас секунд пять, собираясь с мыслями.

— Я вам всем это еще припомню! — выплевывает он и выбегает за дверь.

— Эй, это между нами, девчонок не вмешивай! — восклицает Лекс ему в спину, но Мин на это никак не реагирует.

— Вот, тьма! — Лекс дико расстроен, хотя Ристика и бросается его обнимать.

В день перед выходным я стараюсь сделать как можно больше. Мы не обсуждали с Лексом наши дальнейшие шаги, но хочу быть готовой к активным действиям. Таким образом, встаю с побудкой, забиваю на завтрак и фактически за пол дня разделываюсь почти со всеми хлопотами.