Мышеловка для босса

Они прошли к зоомагазину, и Маша удивленно смотрела ему в спину. Этот мужчина удивлял ее, представая каждый раз в новом свете. Вместо того, чтобы сделать нерадивому секретарю выговор на работе, распекая на чем свет стоит, или выпустить колкую стрелу ехидного замечания, он вел девушку в магазин, чтобы исправить это упущение.

Никогда бы Маша не могла себе представить босса, который позаботится о другом человеке таким образом. С ним что-то происходило, и это удивляло, заставляло задуматься.

— А какого хомяка вы хотите? — спросила Маша, догнав босса. — Джунгарского?

Он встал посередине дороги.

— Не думал об этом. Они что, разными бывают?

— Так странно, дожили до таких лет, а до сих пор не знаете, какими бывают хомяки! — не удержалась Анна, которая пришла в себя.

— До каких это лет? — усмехнулся Баев, но насупился.

— Таких преклонных. Думаю, насколько вы были бы младше моего отца, — уколола взглядом Анна.

Александр Владимирович побагровел. Он снова стал цветом, как крупная переспевшая слива на ветке. Еще одно касание — и его разорвет пополам, и тогда всем в округе мало не покажется.

— Знаешь, что! — фитиль его терпения поджегся, и начал тлеть, подбираясь к сердцевине. -^Да я….

Но тут дверь в зоомагазин открылась, и Маша, резво перебирая каблуками, устремилась вперед. Баеву ничего не оставалось делать, как последовать за ней.

— Здравствуйте! Мне нужен хомяк, — сразу с места в карьер обратился начальственным тоном Баев к продавцу. Молодой человек с пирсингом в губе даже не шевельнулся. Только быстрее заскользил пальцем по тачскрину экрана.

— Хо-мяк! — громко, как для человека с ограниченными возможностями, повторил Баев. Продавец лениво скользнул в табуретки и ткнул пальцем в витрину.

— Выбирайте, — бросил он и снова уткнулся в сотовый телефон.

Маша первой подскочила к клеткам с хомяками, морскими свинками, шиншиллами. И не смогла удержаться: ухватила Александра за рукав, заставив его нагнуться и тоже понаблюдать за живыми меховыми комочками.

— Посмотрите, какие хорошенькие! — зашептала она, едва не хлопая в ладоши, как ребенок, нашедший подарок под новогодней елкой.

— Очень, — ответил он ей таким же тоном, как тогда, в машине. И снова все тело покрылось мурашками. Она повернулась вполоборота, и поняла, что Баев не смотрит ни на маленьких хомячков, ни на толстых морских свинок, ни даже на юрких хорьков в больших клетках. Он наблюдал за ней.

И от этого внимания ей стало не по себе: приятно, тепло, уютно.

— Берем? — одними губами спросила она его.

Он проследил за их движением и придвинулся еще на миллиметр ближе. Ее сердце забилось так громко, что, даже скажи он ответ в рупор, она бы не расслышала его. Но Маша тоже смотрела только на его полные, красиво очерченные губы, и прочитала:

— Берем.

Вокруг чирикали попугаи, где-то в углу заквохтал яркий Ара, но Маша провалилась в бездну. Она совсем забыла, кто она, и сейчас на целом свете были только двое: мужчина и женщина.

Маша потянулась к нему всей душой, всем телом, и, когда между их губами оставалось буквально два миллиметра, откуда-то сверху, громом в ясный день раздалось глуховатое:

— Так вам одного хомяка, или двух?

Девушка сжалась, а Баев отчетливо выругался одними губами.

— Давайте одного. И клетку, пожалуйста, — ответил он, выпрямляясь и принимая обычный вид главного руководителя.

— Поилку не забудьте, и корм ему тоже насыпьте. Не думаю, что Виктория в состоянии вообще за этим уследить.

— Шар нужен? Вы можете его поместить в него, и хомяк сможет легко передвигаться, отправиться в… — он осекся, потому что оба покупателя вскинулись, как по команде.

— Нет, нет! — испуганно ответили ему оба. — Не нужно.

Александр прокомментировал:

— У будущей хозяйки уже был шар. Не рекомендую.

Маша с Баевым переглянулись, и ей снова стало приятно от того, что между ними вибрирует теплая энергия взаимопонимания.

Баев расплатился, и они еще какое-то время походили вдоль стеллажей, рассматривая животных, птиц, но уже молча, каждый думая о своем. Но, проходя мимо друг друга, цеплялись на секунду-другую пальцами, как школьники в старших классах — целомудренно, украдкой.

А потом вышли в вечерний май, и уже оказалось слишком поздно куда-то ехать, и Маша попросила Баева снова высадить ее возле метро, и снова сбежала от него, добравшись до своего дома другим транспортом.

А ночью, лежа в кровати, думала о том, что таким живым и настоящим не видела своего начальника никогда.

Особенным и удивительным ей показалось то, что Баев действительно утром этого рабочего и длинного дня ни словом, ни взглядом не напомнил ей, нерадивой секретарше, что она забыла сделать! Эта просьба — простая, легкая, и, в общем-то та, в которой она и сама была заинтересована, была просто-напросто забыта за всеми этими играми в шпионов, переодеваниями в туалетах и спешками домой, чтобы сменить личину.