Мышеловка для дикого

Проводил взглядом Марину, в душе закипая. И когда она оказалась в надежных медицинских руках, у меня снова зачесались кулаки. Размазал бы всех, кто встает между нами и доводит Конфетку до такого состояния, по стенке.

Или убью нахрен, так я сейчас зол!

– С ней все будет хорошо? – посмотрел на Лику, когда захлопнулись двери лифта.

– С ней наверняка, а вот… – тут она мотнула головой и нахмурилась. – Подожди, Марина тебе так и не сказала?

– Не сказала? – от удивления я даже переспросил, наверное, точно туго соображать начал из-за стресса. – О чем? – мы разговаривали как немой с глухим, иначе не скажешь.

– Пойдем к нам буфет, – вздохнула Анжелика, – жутко хочу наш больничный кисель.

Желание беременной дамы – закон, как любит повторять Феликс. И я, конечно, не стал спорить. Если уж врач так спокойна и не пошла вместе с Конфеткой, то и меня как-то немного отпустило. Значит, она в надежных руках.

Еще и при мне какому-то Владимиру Петровичу позвонила. Чтобы Марину принял, а Лика чуть позже поднимется. Только ей я сейчас доверял.

Она точно расскажет всю правду!

Мне казалось, что буфет в какой-то другой галактике находится, пока мы шли по коридору в другое крыло. Пластиковые столы, дешевые стулья – да уж, сервис на высшем уровне, только мне сейчас плевать.

Нервы сдают окончательно, а молчание Анжелики давит. И я не выдерживаю первым, когда мы устроились с девушкой за крайним столиком.

– О чем мне должна была сказать Марина? – не свожу пристального взгляда с Лики, хотя она и не пытается отвести свой.

– Вкусно-то как, – делает глоток киселя, от одного вида которого мне становится плохо. – Артур, а что вы вообще знаешь о девушке, которой дурил голову?

– Да не дурил я! – слишком резко получается, но я тут же осекаюсь, понижая голос: – Просто она так мчалась за деньгами, как будто это важнее всего на свете.

– Вот видишь, ничего ты о ней знаешь, – Лика качает головой из стороны в сторону, как будто отчитывает меня. – Каждая девочка мечтает о большой и светлой любви, пока жизнь не макнет ее головой в реальность. Марина не исключение, поверь. Скажи, ты хотя бы раз поинтересовался, что случилось с ее родителями и почему у нее одна бабушка?

Девушка замолкает, сканируя меня своим пристальным взглядом, а я теряюсь.

Впервые в жизни не нахожусь с ответом.

А в глубине души понимаю, что как бы я ни харахорился и не строил из себя крутого парня, а Лика права.

Идиот. Балбес. Высокомерный болван!

Еще немного, и могу потерять свое счастье навсегда…

Глава 40

– Расскажешь? – наблюдал, как Лика печально вздыхает, уткнувшись взглядом в чашку с киселем. – Я бы поинтересовался у Марины, но, боюсь, она сейчас не в том состоянии, да и не простила пока.

– Артур, Артур… – покачала головой жена Феликса и подняла на меня взгляд. – Но это уже хорошо, что ты интересуешься ее жизнью. Значит, Маринка тебе действительно дорога.

Черт! Не люблю я душу изливать перед посторонними, да еще и о чувствах рассказывать. Это не в моих правилах, но сейчас все по-другому. Тем более Анжелика вроде как своя.

Да и помочь готова, по глазам вижу, что не осуждает.

– Дорога – не то слово, – ответил, вздыхая, и тут же быстренько добавил: – Я люблю ее.

– Сильно, Артур, – девушка усмехнулась, а я напрягся. – Конечно, лучше бы Марина сама рассказала, но я хочу, чтобы ты понял, – Лика поджала губы и через несколько секунд продолжила: – То, что многие назвали бы меркантильностью, не природой в ней заложено. Да и появилось не после прочтения глянцевых журналов, поверь. У нее были вполне состоятельные родители, но обоих уже нет в живых. Когда заболела мать Марины, пришлось продать квартиру и переехать к Ирине Васильевне, но и это не помогло. На одну бабушкину пенсию прожить втроем, да еще и с больной онкологией матерью, как ты понимаешь, сложно, – Анжелика намерено сделала паузу, глядя пристально мне в глаза. – Хотя вряд ли понимаешь, – махнула рукой, но я проглотил эту фразу, чтобы услышать окончание истории.

– Понимаю, – кивнул в подтверждение своих слов. – Очень даже понимаю.

– Пособие сироте по потере кормильцев вообще слезы, – продолжила жена моего друга, сделав перед этим глоток киселя. – Марина не смогла пойти в вуз, чтобы стать врачом, окончила только колледж. И то после пар хваталась за любую работу. С первого же курса. И Ирина Васильевна подрабатывала даже после ухода на пенсию, пока совсем сил не осталось. Не столько ради себя Марина хотела удачно выйти замуж, сколько ради бабушки и счастья своих будущих детей, – снова пауза, только взгляд изменился. – Понимаешь? – и даже небольшое осуждение в глазах.

Я только кивнул в ответ, не желая вдаваться в дальнейшие подробности. История, конечно, не новая, но трагичная. Теперь мне понятны все стремления Конфетки, и я ее действительно не осуждаю. Даже понимаю.

И готов к ее ногам бросить весь мир.

Лишь бы простила…

– Спасибо, Лика, – выдавил из себя, потирая виски.