Мышка для босса

Он и подумать не мог, что ситуация будет настолько плачевной. Получается, если верить словам Русика, благими намерениями Артёмов в буквальном смысле выстелил дорогу в ад для Маши и ее сестры.

— Возможно, идея фикс, я не могу сейчас ответить на твой вопрос. Просто имей в виду, что у тебя автоматически появился хитрый враг. Я думаю, это он подослал того самого фальшивого детектива к матери Маши и подкупил медсестру в больнице.

— Ну и нахрена? Что ему с этого? Рассорить?

Руслан снова пожал плечами. Бессмыслица какая-то. Видимо, во всей истории, рассказанной мышкой, он упустил еще какую-то важную деталь. Она же не дошла еще до момента отжатия фирмы, может быть, именно там он найдет ответы?

— Мне самому любопытно. Первый раз за мою практику встречаю настолько идейного типа, поступки которого я никак не могу объяснить. Давай завтра съездим в клинику, Гофман звонил мне еще в обед, сказал, что Алина уже стабильна и с ней можно без проблем пообщаться.

Артёмов не планировал еще так рано встречаться с сестрой мышки, но в свете новых событий ему уже прямо не терпелось послушать, что же напоет старшая сестрица. Он не удивится, если та до сих пор поддерживает связь с предателем, который ее так нагло бросил.

— Да, видимо, пришло время поговорить и с ней по душам.

Оскар предложил другу остаться у него до утра, тот не возражал. Они хоть и общались остаток вечера на отвлеченные темы, но у него не выходила из головы мышка. Кому приставили нож к горлу — ей или матери? Мужчина вздрагивал лишь от одной мысли, что именно Маше пришлось решать проблемы после смерти отца, вряд ли матери или Алине. А что, хорошо устроились! Мало того, что спихнули на бедную девушку все свои проблемы, так еще и морально давили на ее совесть.

Он и сам поступил с ней не лучшим образом, но кто же знал, что все так обернется? Теперь самое малое, что Оскар может для нее сделать — распутать этот порочный клубок и вернуть девушке ее прежнюю, нормальную жизнь.

* * *

Утром, как и планировали, они с Русом поехали в клинику, предупредив заранее врача. Гофман уже поджидал их в вестибюле, встретил Оскара с дружелюбной улыбкой и похлопал по спине.

Ему не хотелось вновь вспоминать все то, через что пришлось пройти в этой больнице, а Викентий Ларионович тактично отмалчивался и общался с ним, как со старым знакомым.

— Что ж, ваша девочка оказалась не настолько плоха, какой показалась мне в начале лечения, — обрадовал врач, когда они поднялись на этаж. — Она в большей степени играет на публику и специально делает все, чтобы привлечь к себе интерес. Любит быть в центре внимания, жаловаться на свою судьбу, на сестру, на отца и даже на мать. Так что через недельку уже можно смело выписывать, не вижу смысла продолжать удерживать ее здесь, у нас имеются пациенты куда тяжелее, а так все время приходится идти на поводу ее капризов. Найди ей психолога, который будет слушать все эти истории и тогда девочке окончательно полегчает.

Оскар усмехнулся, его мнение о сестре мышки полностью сошлось с выводами Гофмана, а к нему мужчина всегда прислушивался. Рус задумчиво хмыкнул, у него, как понял Артёмов, сложились свои выводы, о которых пока не спешит распространяться.

Викентий Ларионович не стал идти с ними в палату, ушел к другому пациенту. Оскар вошел первым и на этот раз увидел совсем иную картину: Алина глядела на себя в экран телефона, будто пыталась делать селфи и поправляла слегка вьющиеся, каштановые волосы. Она сидела на кровати в розовом велюровом спортивном костюме, и явно выглядела здоровее их всех взятых.

Но, как только она поняла, что уже не одна в палате, сразу сделала несчастный вид и отложила телефон. Ей бы еще пустить скупую слезу и можно смело хоть сейчас поступать в театральный! Сходство с Машей было лишь в цвете волос, все остальное было чуждо Оскару: мимика, хитрый взгляд, цвет глаз, форма носа и губ. Она оказалась привлекательной девушкой, даже без капли макияжа и в нелепом спортивном костюме, но у Артёмова не возникло желание менять одну сестру на другую. Его уже зацепила мышка, не внешностью, а тем самым задиристым, колючим характером, от которого у него в прямом смысле слова бегут мурашки по коже и кипит кровь.

— А, дружки моей сестренки пожаловали, — равнодушно бросила она и скривилась.

Однако сохраняла трагизм во взгляде и, казалось, сейчас заплачет. Артёмов выгнул бровь, его поражала игра Алины, не терпелось услышать, что же будет дальше. Сейчас ему бы еще попкорна, чтобы полностью насладиться предстоящим шоу.

— Так вот передайте, что скоро ее счастливая жизнь полностью закончится, уж я позабочусь! — взвизгнула и таки да, пустила слезу, словно вспоминать о родном человеке для нее пытка.

Рус не выдержал первым и задал вполне логичный вопрос:

— За что ты ее так ненавидишь? Между прочим, твое лечение здесь, это ее заслуга. Если бы…

— Ее заслуга? — Алина перебила Руслана и громко фыркнула. — Да если бы ни она, никакого лечения и не понадобилось бы! Тоже мне, героиню нашли. А сестрица вам случайно не сказала, как довела меня до такого состояния?