Мышка для босса

Артёмов глянул на Никиту так, словно сомневался и в его адекватности. У них тут массовое помутнение рассудка?

— Не смотри так на меня, никуда он не денется, я врачей и медсестер предупредил, чтобы смотрели в оба.

— Пошли, покажешь, где он. Будем разбираться.

— А к Маше ты не хочешь зайти? — уточнила Яна.

Сложный ответ. На самом деле, Оскар сначала хотел окончательно остыть, а уже потом идти к мышке с вопросами. Если он в таком морально не стабильном состоянии пойдет к ней, ничем хорошим встреча не закончится. Как бы там ни было, доводить девушку до выкидыша последнее, что ему сейчас надо.

— Потом.

Артёмов отмахнулся, а Яна громко хмыкнула, словно уже сделала свои выводы. Ну и черт с ним, почему он должен перед всеми оправдываться, подбирать слова? Его за сегодняшний день уже трижды поставили в тупик, разве не ясно, что любому нормальному человеку сначала нужно переварить информацию, а уже потом предпринимать взвешенные решения?

— Спускайся на первый этаж, я тебя догоню через минутку.

Ник хотел остаться наедине с Яной, Оскар не стал им мешать и спустился в отделение хирургии. Ему не составило труда выведать у первой же медсестрички, где лежит тот самый пациент. Всего-то улыбнулся, проявил пару знаков внимания и вуаля, дело в шляпе.

Не стесняясь, Оскар ворвался в палату, как палач к жертве. Его не волновало — напугает того, или застанет спящим. Плевать. Сейчас у него как раз то настроение, когда хочется использовать человека вместо боксерской груши.

Мужик не спал и, судя по всему, бежать явно никуда не собирался. Он насвистывал какую-то мелодию и глядел в потолок. Обеими руками подпирал голову, а пострадавшую ногу чуть свесил с кровати. Медленно и неохотно в конечном итоге повернулся, оглядел Артёмова с ног до головы. В знакомых ему, карих глазах не было ни паники, ни сожаления или раскаяния. Скорее — досада. Оскар растерялся, хотя буквально минуту назад был готов задушить гада собственными руками.

— Я тебя ждал, — тот заговорил первым. — Ты проходи, присаживайся, в ногах правды нет.

— А где же она? — Оскар хмыкнул, но сделал все так, как тот предложил.

Неожиданно в палату вошел Ник, он не подошел, а остался стоять около двери. Артёмов не стал его выгонять, попросту не понимал еще, с кем именно имеет дело. Да, мужчина был знаком ему, но это было очень много лет назад, неужели спустя столько времени он пришел мстить? Да и кому именно? Маше, как его любовнице, или все же Яне с Милкой, считая, будто то его тайная семья?

Вся его теория была шита белыми нитками. Ведь этому мужику тогда отказал в помощи отец, логично было бы мстить ему, Оскар-то каким боком?

— Ты же вроде погиб? Восстал из мертвых?

Мужчина ухмыльнулся и внезапно кого-то ему сейчас напомнил. Артёмов явно где-то недавно уже видел его, только где? Пока перебирал в уме тысячи вариантов, тот снова заговорил:

— А что делать было? Меня пасли, твой отец отказался помогать, пришлось инсценировать свою смерть. Все равно бандиты бы добрались рано или поздно.

— И что, пришел теперь мстить? Типа, месть — это блюдо, которое подают холодным?

— Ничего-то ты не знаешь, мальчик. Никому я не хочу мстить, и воскресать не собирался. Да, твой отец поступил не лучшим образом, но потом отыскал меня и сам предложил именно такой вариант — умереть. Согласись, жить, хоть и скрываться, намного приятнее, чем гнить в сырой земле.

Артёмов с недоумением посмотрел на мужчину, который когда-то был едва ли не лучшим другом его отца. Тогда, кажется, весь дом слышал их ссору, но только Оскару «посчастливилось» наблюдать за перепалкой. Он прятался в кабинете, за диваном и мог кое-что видеть. Эмоции на лице родителя — их нереально было подделать, как голос. Отец явно переживал, но почему-то говорил совсем другое. Видимо, таким образом хотел обезопасить себя и всю семью.

— Тогда я вообще ничего не понимаю! — взорвался Артёмов. — Зачем ты пасешь Яну с Миланой, ворвался в дом, ты…

— Поправочка, — он перебил Оскара, — я не врывался и вреда не собирался причинять. Сам пострадал, — указал на перебинтованную ногу.

— Ну, понятно, дурацкая темная одежда и капюшон на глаза — маскировка, — Никита, наконец, заговорил. — А пугать было зачем? Могли просто сказать, к кому пришли, а так напугали и Яну, и ее гостью едва не до выкидыша. Так что не надо нам тут жаловаться теперь.

Артёмов заметил, что при упоминании мышки друг отца заметно напрягся, кадык нервно дернулся. Черт возьми его дырявую память… Он даже имени мужчины не помнит! Удивительно, как вообще припомнил его самого и ту проблему, из-за которой вышла ссора.

— Значит, с Машей все хорошо, — выдохнул и продолжил: — Не хотел я пугать, просто не был уверен, что нашел именно тот дом. Зачем лишний раз светиться? Девушка заладила все: «нету тут таких», а у самой руки дрожат и глаза бегают, понятно, что врет. Пришлось настоять на своем, а она полезла в драку. Потом Маша прибежала, замахнулась на меня вазой, в общем одно к одному.