Мышка для Тимура

Он ощутимо потерял контроль, рычал, зацеловывая меня, жесткие пальцы оставляли следы на коже, губы распухли, побаливали, а щеки натирало грубой щетиной…

Так классно! Так сладко!

Так безумно, черт…

Телефон случился совсем некстати. Причем, сначала мы его даже не услышали. Мне-то, не знакомой с этим сигналом, вообще пофиг было, а вот Тимур чем думал… Хотя, тут понятно, чем.

В итоге настырный звонок нас все же заставил притормозить.

Тимур выдохнул, оглядел меня, красную и зацелованную, выругался злобно, копаясь в кармане в поисках телефона.

— Да! — рявкнул в трубку, приподнимаясь, — какого хера? Темир, ну бля!

Из трубки раздался спокойный густой бас, который даже через мембрану давил. Ох, серьезный там собеседник, похоже…

Тимур отжался, вставая, я тут же подобрала ноги и прикрыла грудь, неожиданно ловя жесткий отходняк от ситуации.

Ничего себе, меня накрыло…

Тимур, слушая собеседника, судя по тону и мату, доносящимся из трубки, отчитывающего его, смотрел на меня неостывшим взглядом, явно планируя продолжить после разговора начатое дело.

И даже руку с этой целью ко мне протянул.

Но я, отбрыкнувшись, резко сползла с дивана и под полным сожаления и бессильной ярости взглядом, побежала одеваться в то единственное, что оставалось сухим и целым — халат.

Прямо на бойфренды его и напялила, запахиваясь посильнее.

Тимур скалился злобно на мой произвол, однотонно угукая в трубку, продолжавшую бубнить наставительным басом с отчетливыми вкраплениями матерных слов.

Похоже, ситуация с моими трубами, то есть, с трубами в квартире, само собой, дошла до вышестоящего лица, наверно, до владельца компании. Потому что что-то слабо верилось в то, что кто-то, кроме владельца и непосредственного начальства, может так разговаривать с начальником безопасности…

Я пошла в кухонную зону, отмечая по пути, что уборку произвели качественную. И это хорошо. А вот то, что все мои вещи, похоже, выкинули, это плохо.

Идея Тимура про вечерний поход в этот самый «Пляж» накрылась медным тазом. Она и до этого-то была нежизнеспособна, а уж сейчас…

Так, ладно…

Я настроила кофеварку, переключаясь на дела насущные с дел ненасущных, ненужных сейчас, и прикидывая, где взять хотя бы пару тысяч на белую рубашку и приличные брюки. Надо же мне в чем-то на собеседования ходить?

Тимур, между тем, прекратил угукать, положил трубку и длительно выругался. Потом опять набрал кому-то и принялся выражаться. Судя по тону и сленгу, разговаривал он со строителем.

Я взяла готовый кофе, вторую чашку поставила на стол, поймала взгляд Тимура, указала ему на нее, дождалась благодарного кивка и отошла к окну, чтоб не мешать разговору.

Да и в себя прийти требовалось немного.

Тимур — это все же стихия. Малоуправляемая и от того — жуткая. В основном, потому что он своей стихией мою стихию будит. А она у меня тоже та еще… затейница, оказывается…

Я допила кофе, ушла в ванную. Тимур все разговаривал.

Посмотрела на себя в зеркало в ванной комнате, ужаснулась, потерла красные пятна на шее и груди…

Черт… Увлеклась я. И Тимур увлекся. Ну, ему-то плевать, ему, скорее всего, такое поведение привычно, а вот мне… Не я ли недавно брезгливо смотрела на Валерку, неразборчивую в связях? А сама? Сама-то?

Призадумавшись, откуда во мне внезапно вылупился голос тети Наташи, мамкиной подружайки-выпивохи, запахнула сильнее халат и вышла из ванной.

Тимур стоял у окна, так же, как и я до этого, разглядывая город, пил кофе.

Обернулся ко мне, глаза его, темные и жесткие, тут же начали теплеть.

— Мышь, иди ко мне, — сказал он, и, видя мои колебания, продолжил, — иди, я тебя просто потискаю. Больше все равно ничего не успею, на работу надо.

Я вздохнула… И пошла.

Мы уже тискались, чего строить из себя целку-недотрогу?

Он обнял, уткнулся носом в макушку, вздохнул:

— Черт… С ума схожу… Мышь, ты чего такая уютная, а? Словно под меня делали…

Я молчала, прислушиваясь к своим ощущениям. Мне тоже с ним было сейчас… уютно, да, правильное слово. Спокойно.

И не осталось того мерзкого послевкусия, которое тревожило всю неделю.

Стоило мне понять, что мы с ним чуть-чуть на одной волне, как Тимур перестал быть невероятно загадочным и от того жутковатым типом.

Нет, в своего парня он не превратился, конечно, но то, что с ним было легко и не напряжно, однозначно. А то, что у нас не получилось в этот раз секса, придавало ситуации легкий будоражащий привкус.

У меня ныл низ живота, хотелось продолжения, но в то же время, очень интересно было знать, что все впереди, что все обязательно будет… И предвкушать это.

Впервые не хотелось ничего анализировать, думать, переживать. Хотелось просто плыть по волнам и прикидывать, что случится, когда вынесет на берег. И какой он будет, этот берег? Что-то мне подсказывало, что все понравится.

— Вечером приду, Мышь, будь готова, — приказал Тимур, а я хмыкнула еле слышно.

— Ты чего? — он оторвался от меня, посмотрел в глаза, — будешь из себя «нитакую» строить? Не ожида-а-ал…

Фраза Кощея из детского фильма, летящего вниз головой со Змея Горыныча, заставила улыбнуться… Тоже смотрел, значит… Смешно…