Мышление и наблюдение (сборник)

В своем втором аспекте, абсолютном, пространство не обусловлено ничем, ни мыслью или сознанием, ни наличием или отсутствием чего-либо. Пустое, несотворенное, необусловленное (Р. asankhata, Skr. asamskrta), оно как объект мышления подобно Нирване. Тогда спросим: возможно ли вообще превращение «когда» буддийского созерцания в его «где» или их замена одного другим? Вполне возможно, но только когда речь идет о пространстве в его первом, относительном аспекте. Ибо в своем абсолютном аспекте пространство не соотносится ни с чем ни положительно, ни отрицательно. И в первую очередь оно никак не соотносится со временем.

1. Сейчас нам необходимо сделать отступление о созерцании, дхьяне. Я не созерцатель, а человек обыкновенного, эмпирического мышления и, будучи таковым, могу лишь философствовать о созерцании на основе опыта рефлексии над своим собственным мышлением. Я думаю, что дхьяна не является, философски говоря, ни разновидностью йоги вообще, ни даже частью буддийской йоги. Она скорее представляется особым, пока еще не определенным состоянием уже измененного, радикально трансформированного йогой сознания. Дхьяна не редуцируется ни к одному из своих элементов. В то же время ее невозможно себе представить ни как сумму составляющих ее элементов, ни менее всего как конкретное содержание (сюжет, картину, ландшафт, текст), возникающее в процессе или в результате созерцания. Возвращаясь к началу нашего текста, к определению Буддхагхоши, мы даже не можем вообразить себе дхьяну как завершающую, результирующую фазу сосредоточения сознания, самадхи, ибо само это определение предполагает, что там, где имеет место созерцание, дхьяна, сознание «уже сосредоточено», одноточечно направлено на объект, предназначенный (точнее, «уже поставленный») для созерцания в данной конкретной («первой», «второй» и так далее) дхьяне. Тогда попробуем считать дхьяну каким-то особым местом, в котором могут возникнуть какие-то особые факты или события сознания. Здесь возможна аналогия, скажем, с лабораторией, где какие-то физические феномены могут возникнуть только в определенных экспериментальных условиях.

2. Теперь перейдем к конкретизациям созерцания (ни к одному из них, ни ко всем им вместе, как уже было сказано, созерцание не сводится). Во-первых, это – состояние сознания созерцателя, возникающее в пространстве созерцания в момент вхождения созерцателя, скажем, в «первое» созерцание. Но здесь термин «состояние» обозначает совсем не то, что он обозначает в обыденной речи, когда мы говорим «он находится в возбужденном (или, напротив, подавленном) состоянии». Иначе говоря, это – не психологическое (в обычном языке) состояние, но состояние, определяемое в первую очередь (хотя не исключительно) содержанием созерцания, то есть теми объектами, на которых сосредоточено сознание созерцателя. Но это – особые объекты, мыслимые и представимые (скажем даже сильнее, возможные) только в созерцании и недоступные нормальному мышлению или воображению. Они-то и служат специфически дхьяническими объектами, вещами, образами и понятиями, которые, строго говоря, вообще не имеют смысла вне созерцания. Такими объектами являются, например, карма (которую один средневековый буддийский философ назвал «подножным кормом для идиотов»), «поток сознания», «реинкарнация» или даже смерть (ибо она постигается также только в дхьяне). Более того, можно утверждать, что вообще все основные буддийские понятия являются дхьяническими, то есть либо выработанными в опыте созерцателя, либо использованными в качестве объектов последнего. Само созерцание является одним из таких объектов, ибо только посредством созерцания созерцания, обычно в порядке обратного вспоминания, созерцатель постигает (и мы можем постичь с его слов) созерцание в его психологическом и содержательном аспектах, не только как оно есть само по себе, но и как свое состояние, состояние созерцающего.