Мышление и наблюдение

Вторая интуиция — о том, что объективность — это свойство мышления, неподверженного влиянию психических факторов. Точнее, здесь объективность и субъективность мышления — это термины, обозначающие степень воздействия психики на мышление или, что одно и то же, степень отрефлексированности мышлением самого себя как подверженного воздействию психики. Психическое здесь синонимично «субъективному», а устранение психического — «объективному». Этим предполагается, что упомянутый выше мифический абсолютный внешний наблюдатель (так же как и Высшая Мудрость Каббалы, Запредельная Мудрость Праджняпарамиты, Гнозис, гегелевский Абсолютный Дух) — непсихичен. Но я спрашиваю — психична ли сама природа?

Этот вопрос переводит нас к третьей интуиции, мифологически очень близкой второй. В этой интуиции объективность — это некоторое универсальное устройство вещей, абсолютный порядок мира, который сам не мыслит, но содержит в себе все мышление (включая и мышление о нем) как один из своих элементов. Объективность мышления — это соответствие мышления этому абсолюту, только в смысле которого и можно говорить об объективности. Объективный порядок мира представляет собой сложную иерархическую систему, в которой более частные (понимаемые как более субъективные) объективности соподчинены более общим, в отношении которых, — по степени их удаления от «вершины» этой системы, — более частные будут фигурировать как менее объективные.

Третья интуиция весьма тривиальна, поскольку и мифологически и философски обычно приводит к формированию одной (исторически весьма многих) универсальной замкнутой (и нефальсифицируемой, по Карлу Попперу) системы. Однако наблюдение третьей интуиции как особого типа мышления, открывает нам несколько очень интересных моментов. Во-первых, в этом типе мышления само мышление не выделено из остального состава мира: оно — та часть природы, которая обладает способностью мыслить о природе и о самой себе как о «природном». Здесь вся природа пронизана потенциями мышления, а конкретное объектное мышление является актуализацией этих потенций. Таков один из возможных мифологических (и философских) выводов из третьей интуиции, взятой в ее наиболее общем и грубом виде. Объективность здесь — синонимична адекватности мышления тому, о чем оно мыслит, более того, тому, что как бы ждет, чтобы о нем мыслили, или чтоб оно само мыслило.

Во-вторых, абсолют третьей интуиции — это не-мыслящий порядок мира, «вместилище космоса», универсальная матрица, содержащая все феномены и все мысли как одну природу. Объективность этого порядка — не в мышлении о нем (так меняется смысл слова «объективность», ибо по содержанию о нем невозможно мыслить), а в его бытии. Отсюда множество мифологических, философских и научных версий этой интуиции (бытие невозможно однозначно определить, ибо основным в любом определении бытия всегда будет чего это бытие). Эти версии очень грубо можно свести к идее неразличимости мысли и не-мысли, природы и не-природы, личностности и не- личностности (мужского и женского как в христианском гностическом мифе об «Отце- Матери» космоса) и так далее. Самое интересное, что этот абсолют — немыслим в смысле природного мышления, таким образом он не есть мышление об объекте, а есть «чистый» объект (мышление об объекте «загрязняет» объект своим воздействием). Отсюда же — идея о чистой природе как мифологическом аналоге абсолюта, идея о чистом (безмотивационном) действии как аналоге божественного творчества Кришны и идея «чистого пространства» как аналога Нирваны. Можно было бы сказать, что в этих версиях третьей интуиции объективность приравнивается к объектности, то есть к неотличимости мышления от мыслимого им объекта. Тогда, естественно, здесь не может быть времени. Время, когда бы мы к нему не обратились, останется в зазоре между мыслью и мыслимым.