Мышление разведчика. Почему одни люди видят все как есть и принимают правильные решения, а другие — заблуждаются

Для ясности скажу: ошибка Брукшир в данном конкретном случае не значит, что среди ученых не существует предвзятости против представителей определенного пола. Она значит только, что в данном конкретном случае впечатление предвзятости оказалось необоснованным. «Мы все идентифицируемся с чем-нибудь, поскольку оно очень похоже на правду нашего существования, — написала Брукшир у себя в блоге по результатам этой истории. — Во многих случаях это и в самом деле правда. Но в моей истории я ошиблась»[48].

Можете ли вы припомнить случаи, когда вы добровольно доказали свою неправоту? Может быть, вы собирались что-нибудь написать в интернете, но решили посмотреть, нет ли аргументов против вашей точки зрения, нашли их и сочли убедительными. А может быть, вы агитировали за внедрение новой стратегии на работе, но потом провели более тщательные подсчеты и поняли, что она будет неэффективной.

4. Принимаете ли вы меры предосторожности против самообмана?

Физики XX века активно обсуждали вопрос: ускоряется или замедляется расширение нашей Вселенной. Это важно в том числе потому, что если расширение ускоряется, то вся материя во Вселенной будет разлетаться дальше и дальше, и это будет длиться вечно. Если же расширение замедляется, в конце концов вся Вселенная схлопнется в единую точку — нечто вроде Большого взрыва, только наоборот. (Ученые называют это гипотетическое явление Большой хруст.)

В девяностых годах физик Сол Перлмуттер заведовал проектом космологии сверхновых: руководил группой ученых, которые исследовали изменение скорости расширения Вселенной. Для этого они измеряли свет сверхновых, то есть взрывающихся, звезд. Лично Перлмуттер подозревал, что ответом будет «расширение ускоряется». Но он боялся, что впадет в мотивированное рассуждение и тем самым исказит научную достоверность результатов. Перлмуттер знал, что ученые, даже преисполненные самых благих намерений, могут обманывать себя и в итоге обнаруживают в полученных данных то, что надеются или ожидают найти.

Поэтому он прибег к методу, который называется анализом вслепую. С помощью компьютерной программы Перлмуттер сдвинул все экспериментальные данные, полученные от сверхновых, на случайные величины, неизвестные ученым, проводившим анализ. Поскольку ученые не видели первоначальных данных, они не могли сознательно или бессознательно подтасовать выводы, чтобы получить желаемый ответ. Только закончив анализ, участники проекта собрались вместе, чтобы посмотреть, как будут выглядеть их вычисления на реальных данных. И действительно, гипотеза об ускорении подтвердилась.

В 2015 году Перлмуттер получит за этот проект Нобелевскую премию. «Анализировать данные вслепую — это в каком-то смысле лишний объем работы, но в итоге чувствуешь гораздо большую уверенность в результатах анализа», — сообщил он в интервью[49].

Конечно, проверять истинность теории о природе Вселенной с Нобелевской премией в перспективе приходится не каждый день. Но тот же принцип относится и к повседневной жизни. Принимаете ли вы меры предосторожности против искажений получаемой информации? Допустим, вы рассказываете другу о своей ссоре с мужем или женой, желая узнать его мнение о том, кто из вас прав. Описывая конфликт, умалчиваете ли вы, какая именно позиция в нем ваша, чтобы мнение друга было беспристрастным? А если вы запускаете новый проект на работе, определяете ли заранее, что будет считаться успехом проекта и что неудачей, чтобы у вас не возникло соблазна переставить мишень задним числом?

5. Есть ли в вашем окружении качественные критики?

В 1859 году, собираясь публиковать свою работу «О происхождении видов», Чарльз Дарвин знал, что она произведет эффект разорвавшейся бомбы и вызовет жаркие споры. В книге отстаивалась теория эволюции путем естественного отбора, не просто трудная для восприятия, но граничащая с кощунством, поскольку она противоречила традиционной картине власти человека над животным царством — власти, врученной ему самим Богом. «Отстаивать теорию эволюции — все равно что признаваться в убийстве», — сказал Дарвин коллеге-ученому[50]

.

Книга в самом деле вызвала бурю критики, которую Дарвин переносил тяжело, хоть она и не была для него неожиданностью. Оппоненты подменяли его тезисы другими, заведомо абсурдными, требовали нереалистичных доказательств и выдвигали шаткие возражения. Дарвин сохранял вежливость в публичных дискуссиях, но в частных письмах изливал свое отчаяние. «Оуэн на самом деле очень злобен. Он передергивает и нечестно искажает мои слова», — жаловался Дарвин после одного критического отзыва[51].

Конечно, это обычное дело для ученого-одиночки, выдвинувшего маргинальную теорию, — чувствовать, что официальная наука его отвергает. Однако Дарвин был нетипичен в этом плане: в толпе нечестных критиков он выявил нескольких качественных, то есть таких, которые в самом деле взяли на себя труд ознакомиться с его теорией, постарались ее понять и теперь выдвигали обоснованные возражения.