Мышление разведчика. Почему одни люди видят все как есть и принимают правильные решения, а другие — заблуждаются

Или возьмем атеистов и христиан. Атеисты в США чувствуют, что их преследуют, а они вынуждены защищаться. Многие атеисты сталкивались с обвинениями в безнравственности. Атеисты часто используют термин «каминг-аут»: они годами живут, скрывая от родных и близких свои стигматизированные взгляды, и вынуждены «признаваться» в них. Последний опрос агентства Гэллапа в 2019 году показал: 40 % американцев не станет голосовать за политика из собственной партии, в остальном подходящего на пост, если этот политик — атеист. (Для сравнения: доля избирателей, заявляющих, что не станут голосовать за кандидата-еврея и кандидата-католика, составила соответственно 7 % и 5 %[187].)

В отличие от атеистов, евангелические христиане с большей вероятностью живут в семьях и общинах единоверцев, поэтому не чувствуют себя жертвами преследования в такой же степени. Однако они все острее ощущают пропасть между собой и американским обществом, претерпевшим за последние 50 лет колоссальные юридические и культурные изменения — например, в отношении легализации абортов, однополых браков и темы секса в средствах массовой информации. «Война за культуру кончилась — и мы ее проиграли», — жаловался один христианский лидер в книге «Prepare: Living Your Faith in an Increasingly Hostile Culture» («Готовься: как жить в соответствии со своей верой в окружении все более враждебной культуры»)[188].

Чувство гордости

Убеждения становятся частью идентичности, если представляют какую-либо добродетель, которой вы гордитесь. Например, для многих женщин убеждение, что кормить грудью очень важно, символизирует связь с ребенком и готовность приносить жертвы ради материнства. Кормление грудью — «высшее проявление материнства, единства и любви», как выразилась одна из участниц форума сторонников кормления грудью[189]. И наоборот, для многих женщин, отвергающих призывы к всеобщему грудному кормлению, это символизирует отказ от сковывающих женщину цепей биологии — тех самых, которые гораздо жестче ограничивают новоиспеченную мать, чем новоиспеченного отца. «На более идеологизированном уровне мы отказываемся от соска, потому что грудное кормление замедляет прогресс феминизма», как выразилась одна журналистка в статье, посвященной совместному решению ее и ее партнерши не кормить грудью[190].

Или возьмем криптовалюты. Многих горячих сторонников криптовалюта привлекла отнюдь не только возможностью разбогатеть. Они видели в ней возможность изменить мир. Верить в будущее криптовалюты означало быть диссидентом — бороться за свободу человечества от тирании влиятельных централизованных учреждений. Как выразился один ранний энтузиаст биткойна, «вы помогаете пришествию совершенно новой финансовой эры! Вы лишаете большие банки незаработанной власти над массами, помогая создавать денежную единицу, которую контролирует каждый!».

Люди, считающие себя пессимистами, и те, кто считает себя оптимистом, равно гордятся своим видением мира. Оптимисты часто выражаются так, словно обладать положительными убеждениями — это добродетель. «Несмотря на то что очень легко выбрать цинизм, я выбираю верить в неотъемлемую доброту человечества», как выразился один оптимист[191]. В то же время пессимисты считают себя утонченными людьми, способными воспринимать всю сложность мира, в отличие от приторно-сладких оптимистов: «Для тех, кто работает в области инвестиций, бык^{30} безответственен и легкомыслен, как чирлидерша, зато медведь^{31} — проницательный ум, способный видеть дальше газетных заголовков», — заметил один инвестор[192].

Гордость и ощущение, что на тебя нападают, зачастую взаимно подпитывают друг друга. Например, сторонники полиамории, говоря о выбранном стиле жизни, могут показаться самодовольными или заносчивыми, пишет известный блогер-полиамор Эли Хейна Дадабой. Но такая реакция объяснима, ведь полиаморы постоянно сталкиваются с враждебностью окружающих. «Когда окружающий мир все время кричит, что вы глубоко заблуждаетесь, заявление о своем превосходстве может показаться законным и единственным способом противостоять таким сильным негативным посланиям», — заявляет Дадабой[193].

«Войны за вероятность»

Страсти вокруг идентичности бушуют даже в дискуссиях по самым сухим научным вопросам и самым загадочным для непосвященных темам. Не верите? Позвольте познакомить вас с давним спором между частотниками и байесианцами — двумя фракциями статистиков, по-разному анализирующих данные. В корне их спора лежит разногласие по простому философскому вопросу.