Мышление. Системное исследование

Допустим, что мы можем устранить все случайные факторы, влияющие на поведение человека — гены и психотип, семейное окружение, в котором он воспитывался, образование, которое он получил, перенесенные им болезни, последствия воздействия психотравмирующих факторов и т. д., и т. п. Допустим так же, что мы имеем двух человек относящихся, так сказать, к какой-то одной «чистой линии».

Складывается впечатление, что такие субъекты должны быть одинаковы, но если они отличаются друг от друга (а так, скорее всего, и будет), то дело, «следовательно», в неких их внутренних, личностных качествах. И это ошибка, а слово «следовательно» совершенно не случайно дано мною в кавычках.

По существу, мы имеем дело с вариацией классической «фундаментальной ошибки атрибуции» [Л. Росс]: мы не учитываем эффект информационного воздействия, или, если угодно, эффект «информационной ситуации».

42. Наш мозг «живет» в информационной среде, и у каждого из нас она разная. Да, она отличается лишь в нюансах, но эти нюансы, накладываясь друг на друга, создают кумулятивный эффект.

Два человека читают одну книгу — содержание одинаково, но кто-то зацепился за один факт, потому что у него болит поясница, а кто-то за другой, потому что страдает от неразделенной любви. Все, ситуация поменялась, теперь они выберут уже разные книги для следующего прочтения, а после — совсем разные.

Этот последующий выбор не будет сознательным, этот выбор осуществит мозг (точнее — конкретные нейронные ансамбли) наших воображаемых читателей книг, а не их «я».

43. Образно говоря, одна и та же книга (по независящим от нее обстоятельствам) откроет в головах разных читателей разные гештальты [Ф. Перлз], для завершения которых одному окажется нужна одна информация, а другому — другая.

Этот дефицит, испытываемый конкретным мозгом, и определит последующие его выборы. Последние, впрочем, возможно, приведут к тому, что побужденный некогда к жизни «открытый гештальт» не только не закроется с течением времени, а напротив, будет только разрастаться и шириться.

Так я, например, могу только догадываться, дорогой читатель, сколь извилистый и непростой путь привел вас (не утратившего интерес к прочтению аж до этого места) к тому, что вы читаете сейчас эту книгу.

Влияет ли на вас то, что вы сейчас читаете? Да, и не важно, насколько вы согласны с конкретными тезисами или выводами. Возможно, вам вообще все в этой книге не нравится. Но если вы продолжаете читать, что-то с вами неизбежно происходит, что-то в вас меняется.

И эта перенастройка вашего мозга происходит сама собой, вне зависимости от того, хотите вы этого или нет. Это не вопрос вашего «свободного выбора» или «сознательного решения», а результат вашего всегдашнего присутствия в фактической реальности.

Иными словами, мы можем нести в себе любые установки — например, «эта книга не окажет на меня никакого влияния!». Мы вообще можем думать все, что нам заблагорассудится. Но реальность будет определяться действием фактических сил, а не нашими теориями.

Становимся ли мы, пока вы читаете эту книгу, единомышленниками или, наоборот, превращаемся в горячих оппонентов, — вы меняетесь. Результат этих изменений определит ваши последующие выборы: не вы, а ваш мозг, создавший этот результат (напряжение в соответствующих нейронных ансамблях), определит их.

44. Почему все это важно понимать, когда мы пытаемся думать о реальности?

Прежде всего потому, что нам нужно полностью избавиться от идеи нашей «независимости» от реальности. Мы не можем быть от нее независимы.

И это не этический вопрос «свободы воли», это вопрос куда более фундаментальный — это вопрос того, как реальность, на самом деле, организована. Это, если угодно, вопрос о ее тотальной целостности.

45. С другой стороны, все это, как мне представляется, позволяет осознать суть и необходимость методологии мышления.

Методология ставит перед собой цель таким образом организовать мышление, чтобы, во-первых, добиться его соответствия реальности («принцип достоверности»), а во-вторых, получить возможность воздействия на эту самую реальность через инструменты мышления, посредством мышления («принцип реципрокности»).

Это не значит, что методология мышления сделает нас свободными от реальности, а мы обретем способность гнуть ложки взглядом и ходить по воде. Это значит только то, что, будучи согласованными с реальностью в своем мышлении, мы получаем возможность реципрокной связи с реальностью.

Впрочем, я пока чуть забегаю вперед.

«Объективное» и «субъективное»

46. Наши фантазии — представления о прошлом и будущем, а также образы других людей и различные абстрактные умозаключения — являются реальностью.

Реально, конечно, не содержание наших фантазий (речь не идет о реальности того или иного будущего, например), а тот факт, что мы фантазируем на соответствующие темы.