Первой любовью называется всякая любовь, до которой были лишь увлечения.
Дружба — это когда можно ни с того ни с сего приехать к человеку и поселиться у него.
Многое не имеет границ, например бюст госпожи Т. и вселенная.
Изменять жене безнравственно. Не изменять — глупо. А ведь известно, что причина безнравственности — глупость. Порочный круг.
Любопытные тем хороши, что не рассказывают о себе, а расспрашивают о тебе.
Поступление — мать учения.
Средний человек способен к высшему (образованию).
Философы предпочитают объяснять мир, вместо того, чтобы его переделывать. Хорошо устроились!
Если есть другие обитаемые миры, интересно: почем там картошка? Н. утверждает, что это вопрос глупый. Пусть попробует задать на эту тему вопрос умный.
Как занять деньги без отдачи? Занять и не отдавать.
Тот, кто пьет без закуски, — мерзавец; тот, кто закусывает и не пьет, — просто сволочь.
— Бутылку еще вижу, а рюмку уже нет.
Вот что интересно: что ничего не интересно.
Попробуйте выступить перед публикой с рассказом о ваших любовных страданиях, и вы поймете разницу между поэзией и прозой.
Есть ли смысл жизни? Смотря когда.
Скажи мне, кто твой друг, и скажу тебе, кто он.
Надо сохранять разум даже в тех обстоятельствах, когда он совершенно ни к чему.
Мы не произошли от обезьян. Мы просто многому от них научились.
Жан Поль САРТР (1905–1980)
французский писатель и философ
Когда человек ничего не делает, он думает, что отвечает за все.
Если вы одиноки, когда вы один, значит, вы в дурном обществе.
Еврей — это тот, кого другие считают евреем.
Израиль — единственная страна в мире, где можно назвать человека евреем, не опасаясь прослыть антисемитом.
Респектабельные люди верят в Бога, чтобы только не говорить о нем.
Делать что бы то ни было в три часа ночи либо слишком поздно, либо слишком рано.
Ничто не меняется так часто, как прошлое.
Мир прекрасно обошелся бы без литературы; еще лучше он обошелся бы без человека.
Она ни во что не верит, и лишь скептицизм мешает ей стать атеисткой.
Часто говорят, что все мы подобны приговоренному к смерти, который не знает, когда он будет казнен, но ежедневно видит казнь своих товарищей. Это сравнение не вполне верно: скорее нас следовало бы сравнить со смертником, который готовится к тому, чтобы достойно вести себя на эшафоте, а между тем умирает от испанки во время эпидемии.