Русский коммунизм – незаконное детище Карла Маркса и Екатерины Великой.
Лейбористская партия большим обязана методизму, чем марксизму.
Католики и коммунисты одинаково предполагают, что их противник не может быть одновременно умным и честным.
Когда я раздаю голодным еду, меня называют святым. Когда я спрашиваю, почему у голодных нет еды, меня называют коммунистом.
Если это выглядит, как утка, переваливается, как утка, и крякает, как утка, то скорее всего это и есть утка.
Красный – это любой сукин сын, который хочет получать тридцать центов, когда мы платим ему двадцать пять.
Всякий социалист либо идиот, либо романтик.
Кто смолоду не был социалистом, в старости будет мерзавцем.
Я был одним из тех, кто непоколебимо верил, что стоит изменить систему распределения благ, чтобы исчезли кражи, убийства и несчастная любовь.
Социалисты считают пороком получение прибыли, а я – получение убытков.
Социалисту нужно напомнить, что бесплатный сыр никогда не переводится в мышеловке.
Можно быть социально ответственным, не будучи социалистом.
Социалисты верят в две совершенно разные и, вероятно, прямо противоположные вещи: в свободу и организацию.
Подспудный мотив многих социалистов, как мне кажется, – просто гипертрофированное чувство порядка. Существующее положение вещей ненавистно им не потому, что оно влечет за собой нищету, и уж тем более не потому, что при нем невозможна свобода, но потому, что оно хаотично; чего им хотелось бы – это свести мир к чему-то вроде шахматной игры.
Весь мир разделен на две группы людей: христиан-антикоммунистов и всех остальных.
После коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов.