Мысли быстрого реагирования

Те, кто признают частную собственность, но не имеют ничего, кроме своего тела и потомства (пролетарии), живут в состоянии, близком к природному (нецивилизованному); те кто имеют капитал и арендуют по контракту рабочую силу, объединяются в гражданское общество, которое Локк называл Республикой собственников. Вот слова Локка: «Главная и основная цель, ради которой люди объединяются в республики и подчиняются правительствам, — сохранение их собственности» (слово «республика», т.е. «общее дело», изначально применялось к любому государству, в том числе и монархии).

В норме государство гражданского общества должно поддерживать условия для конкуренции (которая есть введенная государством в рамки права война всех против всех), а периодически — испытывать революции. В фундаментальной «Истории идеологии», по которой учатся в западных университетах, читаем: «Гражданские войны и революции присущи либерализму так же, как наемный труд и зарплата — собственности и капиталу. Демократическое государство — исчерпывающая формула для народа собственников, постоянно охваченного страхом перед экспроприацией… Гражданская война является условием существования либеральной демократии. Через войну утверждается власть государства так же, как “народ” утверждается через революцию, а политическое право — собственностью… Таким образом, эта демократия есть ничто иное, как холодная гражданская война, ведущаяся государством».58

Борьба гражданского общества с пролетариатом — это на Западе. А за морями жили люди, не признающие частной собственности. Согласно теории гражданского общества, эти люди находились в состоянии дикости. Западная философия создала образ дикаря, которого надо было завоевать, а то и уничтожить. Колонизация заставила отойти от христианского представления о человеке. Западу пришлось позаимствовать идею избранного народа (культ «британского Израиля»), а затем дойти до расовой теории.

Основатель теории гражданского общества Джон Локк был автором Конституции рабовладельческого штата Каролина, одна из статей которой гласила: «Каждый свободный человек Каролины обладает абсолютной властью над своими черными рабами». Локк вложил свои сбережения в акции Королевской Африканской компании, которая занималась работорговлей. Он же создал теорию стоимости, узаконившую захват земли индейцев в Северной Америке.

Оправдания рабству, сформулированные Локком, были настолько жесткими и абсолютными, что, как пишут, «оправдание рабству, которое за две тысячи лет до Локка давал Аристотель, кажутся отеческим напутствием». Локк считал, что «гражданское общество» имеет естественное право вести войну против тех, кто «не обладает разумом», обращать их в рабство и экспроприировать их богатство в уплату за военные расходы. Эти рассуждения вызвали полемику в последние годы потому, что ими буквально оправдывалась война против Ирака.

Таким образом, гражданское общество основано на конфронтации с неимущими. Фундаментальный смысл понятия гражданского общества основан на двух концепциях — антропологической (человек как индивид, атом) и политэкономической (частная собственность). Следовательно, это понятие в его главном смысле неприложимо к незападным культурам, которые стоят на иных антропологических и политэкономических представлениях.

Однако в XX в., когда «политика канонерок» стала дополняться и даже замещаться культурным империализмом, важными инструментами западной международной политики стали идеологические концепции общечеловеческих ценностей и прав человека. Исходные смыслы понятия гражданского общества были выведены в тень, но не утратили своей консолидирующей Запад силы. Отношение к «дикарям и неимущим» не изменилось ни в реальной политике, ни в риторике.

Вот заголовок обзорной статьи в New York Times (4 апреля 1999 г.) о войне в Югославии: «Новое столкновение Востока и Запада». Далее в статье сказано: «Демократический Запад, его гуманистические инстинкты коробит варварская жестокость православных сербов».

Однако в западном политическом языке уже фигурируют понятия типа «транснациональное гражданское общество» и даже «глобальное гражданское общество», т.е. принадлежность к нему любой ассоциации не ограничено никаким критерием, за исключением одного — чтобы эта ассоциация действовала в русле политики Запада.

Поэтому, например, общество Российской империи начала XX в., хорошо структурированное в множество экономических, социокультурных и политических ассоциаций (достаточно сказать, что 85 % населения было организовано в общины), не считается гражданским обществом, как и вполне развитое индустриальное общество СССР и даже общество современной России.