Мысли быстрого реагирования

Разрушение каждого пучка связей — особая программа и особая тема. Важнейший пучок связей создает государство — едиными законами, общим языком и идеологией, своими символами, множеством систем, соединяющих людей и территории (например, армией и школой). Подрыв единой государственной надстройки — вот первый этап в расчленении. Надо его вспомнить и обдумать.

Для интеграции нужны большие системы — транспорта, связи, энергосетей и пр. Многие из этих общих систем тоже расчленили, а части их стараются изменить так, чтобы они потеряли способность к сращиванию. Например, отказ от общей технической политики или ликвидация отечественного авиастроения сразу облегчают растаскивание больших систем западными конкурентами.

Союз связывается общим языком, общей школой и общим культурным ядром. По всем этим сущностям били силы, работающие на разделение. Баланс этих сил в наших странах различен и неустойчив — перевес берут то одни, то другие. В целом пока что идет расхождение единого ранее цивилизационного облика. Если мы будем апатично наблюдать за этим процессом, то вскоре шансов соединить разорванные связи не останется.

Скорее всего, уже сейчас иллюзорны надежды на воссоединение хотя бы общего экономического и культурного пространства через восстановление части прежних связей.

Расчленение Российской империи после Февральской революции было краткосрочным. В ходе Гражданской войны страна была опять собрана почти на той же территории (не считая Польши и Финляндии). Такое быстрое воссоединение частей страны можно назвать реинтеграцией. Части срослись по линиям разрыва — разделенные поверхности еще не «окислились».

Конечно, собирание России в образе СССР шло с обновлением многих систем, при наличии общего проекта, принятого большинством. Опыт нейтрализации сепаратизма этнических элит считается в антропологии блестящим достижением советского государственного строительства. Но в 1990-е гг. и сегодня эти самые этнические элиты очень старались и стараются накопленный опыт опорочить, и это понятно — их цель в том, чтобы подавить постсоветские интеграционные проекты.

В какой же мере возможно сращивание разорванных связей сегодня? В 1990-е гг. казалось, что это возможно. Но не удалось. Силы разделения внутри республик и за рубежами были намного мощнее. Те, кто разваливал СССР, за 22 года завладели собственностью, финансовой системой, СМИ и школой. Они готовы к выгодному сотрудничеству, как и с другими странами Запада и Востока, но мы не об этом говорим. А сторонники интеграции, даже если их большинство, дезорганизованы. Это — третье фундаментальное препятствие, также плохо изученное.

Судя по многим признакам, время, когда была возможна реинтеграция, истекло. Уже нельзя «зачистить контакты», соединить те же провода — и машина заработала бы.

Нужны новая программа, новое строительство целого, создание новых стыковочных узлов, производство материалов для связей нового типа, новый язык, новые формы и символы единства. Значит, нужен и новый уровень разнообразия интеграционных связей.

И первым делом необходимо менять представления обо всех сущностях, которые надо собрать в систему. Эти представления устарели, что и было важным фактором ослабления связности СССР. Во-вторых, надо менять весь дискурс. Выросли новые поколения, и взывать к их чувству «общей исторической судьбы» — только злить их. Еще во время перестройки Москва стала двигаться под лозунгом «Вернуться в лоно цивилизации!» Какой цивилизации? Было сказано и повторяется до сих пор, что европейской! А разве таджиков и туркмен туда приглашают? А разве они туда хотят? Как такой идеологией интегрировать Евразию?

Беловежское соглашение сбросило многие республики в длительное бедствие — договор об «общей судьбе» был растоптан. Как показывает динамика множества показателей, до 1990 г. все республики развивались как члены одной семьи, а с конца 1991 г. все они стали переживать бедствие по-разному, и за последующие 20 лет пути их очень сильно разошлись.

Схема реинтеграции стала невозможна, а у нас и знания о новом состоянии бывших республик СССР недостаточны. Постсоветские республики разошлись из разрушенной Цивилизационной системы, и теперь их соединение стало намного сложнее. Это — четвертое фундаментальное препятствие.

Даже то направление интеграции, в котором мы как будто дальше всего продвинулись я имею в виду отношения с Беларусью, уже возможно лишь как строительство нового Союза, а не как воссоединение двух союзных республик. Белорусы выработали оригинальный национальный проект, сплотились вокруг него и почти вылезли из кризиса, внеся множество важных творческих изменений в структуры советского типа. Повторить этот проект в РФ сейчас невозможно. Было бы опасно для Беларуси открыться российской экономике, да и для России будут необходимы сохраненные и обновленные там структуры.