Мысли быстрого реагирования

ФАНО (Федеральное агентство научных организаций) разослало по институтам РАН письмо с просьбой высказать мнение по ряду вопросов. Мне, среди прочих сотрудников, поручили изложить свои представления. Я это сделал, а недавно наткнулся на эту записку и подумал, что она может представлять какой-нибудь интерес для нашего сообщества. Всем полезно подумать о проблемах нашей науки. Привожу текст этой записки.

1.Общее замечание

Наука и инновации — сложная сфера деятельности и сложная социальная и культурная система. Она составляет особый «срез» общества, в котором взаимодействуют политика, экономика, культура. Что произошло с этой сферой России в результате реформы?

Даже если не рассматривать такие важные для этой сферы, но неуловимые признаки ее состояния, как престиж научно-технической деятельности, настроение работников и их творческое вдохновение, а ограничиться только грубыми количественными показателями, надо признать, что последствия реформы для нее являются исключительно тяжелыми.

Но прежде всего, непредусмотренным результатом реформы стала практически полная ликвидация системы рационального знания об этой сфере. В 1970-1980-е гг. в срочном режиме в СССР развивалось науковедение — была создана инфраструктура исследований, изданий и конференций, налажены контакты с западными коллегами. Отечественное сообщество — в основном из молодых исследователей, собравшихся на междисциплинарной основе, — быстро освоило современные концепции и навыки научного анализа реальных проблем, заняло достойное место в мировом сообществе. Все заделы и наработанные результаты, а также и само это сообщество исчезли в 1990-е гг. почти чудесным образом.

Общеизвестные и общепринятые уже в конце 1970-х гг. представления забыты политиками и самими учеными абсолютно, как будто стерты из сознания. В суждениях о науке и инновационном процессе в обществе господствует «деятельное невежество» (Гете считал это одним из самых опасных явлений в обществе модерна).

Отсюда вывод: власть России сейчас не обладает достоверным знанием о состоянии научно-технического потенциала, подобно тому как в 1983 г. Ю.В. Андропов признал, что «мы не знаем общества, в котором живем».

При этом научная элита травмирована, ее коммуникации с властью разорваны, в России произошел разрыв непрерывности во взаимодействии науки и власти. Такого разрыва сумели не допустить даже в тяжелый период революции.

Это ставит исполнительную власть (Минобрнауки и ФАНО) в очень сложное положение — решения приходится принимать в условиях неопределенности. Срочная задача — создать «шунтирующие» структуры анализа и трезвого («инженерного») обсуждения состояния науки и альтернатив чрезвычайных программ ее сохранения и кризисного реформирования. Именно это, а не симулякры конкурентоспособности, является приоритетной задачей.

2. Объективные параметры состояния науки

Доктрина реформы науки, исходившая из идеи «разгосударствления» и передачи главных ее структур под контроль рынка, оказалась несостоятельной. Ни отечественный, ни иностранный капитал в России не смогли заменить государство как главный источник средств и главного «заказчика» НИОКР. Огромная по масштабам сложная система, созданная за 300 лет, была оставлена почти без средств и без социальной поддержки.

К 1999 г. численность научных работников в РФ, по сравнению с 1991-м, уменьшилась в 2,6 раза, затем последовала ниспадающая стабилизация до уровня начала 1960-х (рис. 1). Средний возраст исследователей в 2012 г. составлял 48 лет (в 1995-м — 58 лет, в 2000-м — 60 лет, в 2005-м — 61 год). (Подробнее см. в материалах «Белой книги России» о состоянии и перспективах науки в современной России).68

Рис. 1. Численность научных работников (исследователей) в РСФСР и РФ, тыс. чел.

В первые две пятилетки реформ работа в науке стала относиться к категории низкооплачиваемых — в 1991-1998 гг. оплата труда научных работников была даже ниже средней зарплаты по всему народному хозяйству в целом; в 2000-х ситуация стала выправляться, особенно на фоне сокращенного числа исследователей. Однако теперь средняя зарплата по стране мало что показывает, зарплаты нагляднее сравнивать с «верхними» доходами финансовых служащих. Динамика такого относительного изменения зарплаты в научной отрасли приведена на рис. 2.