Мысли и размышления

Можно ли кого-нибудь в нашей стране отправить на тот свет и не таким варварским способом, каким является огнестрельный способ с глушителем? Да. Иногда это осуществляется с помощью дорогостоящих медикаментов, алхимического замеса, китайского зеленого чая, микояновской отдельной колбасы или с помощью отравленного радиоактивного «Боржоми». Но отравой поить живого человека предпочтительней в Англии, поскольку у нас в России «Боржоми» давно уже нет на прилавках, в том числе и радиоактивного.

Участились случаи лишения жизни и посредством почтового сообщения. Вот получает человек сообщение с обратным адресом «От твоего дяди из Киева». Вскрывает конверт и читает какое-нибудь важное сообщение, вроде: «Привет, Вася!» Какой такой Вася, что за Вася и на кой черт Вася? А фиг его знает. Но так и хочется закричать: «Эге-ге-гей, Василий! Конвертик-то не вскрывай, Василий!» А он его уже вскрыл…

Пожалуй, самое виртуозное из уже разработанных и осуществленных покушений на чужую человеческую жизнь было подробно описано в прессе. Вы помните эти многочисленные и звонкие публикации. Интереснейшие интервью, подробнейшие беседы с очевидцами… Это был единственный, уникальный и поразивший всех случай. Страна стояла на ушах. А потом в одной из южных горных республик на воздух взлетел весь кабинет министров и затмил все ранее известное. Примерно часа два летал по воздуху министерский кабинет над головами пораженных жителей. После чего в полном составе скрылся в неизвестном направлении. Там же скрылся и весь годовой бюджет одной из южных горных республик.

Необычайное происшествие с закавказским правительственным учреждением еще раз убеждает в том, что ни в коем случае нельзя организовывать покушения на чужие человеческие жизни из рук вон плохо. Всегда надо действовать так, чтобы жертва сначала вроде что-то поняла, а затем уже ничего не поняла. Вот попадает, например, человек в объектив оптического прицела, а потом куда-то исчезает из объектива оптического прицела. Это называется: «Вот сволочь! Ушел в последний момент». В то же время другой человек никуда не ушел, но все равно куда-то исчез. И так — несколько раз подряд. Только поймают его в объектив, а его уже нет. И с крыши ловили, и с чердаков, и в проходном дворе, а все мимо сада! К этому стоит добавить, что если поймать человека в объектив оптического прицела во время вкусного обеда, то у него все шансы, что это у него последний вкусный обед в его жизни. Суп-то он, может, еще и доест, а вот уж поросенка с черносливом… А когда он с женщиной любовью занимается? Тут можно дать ему еще некоторое время позаниматься, а можно и не дать. Это же относится и к такой распространенной ситуации, предполагающей наличие человека в туалете. Или он стоит у окна и показывает ребенку только что купленного плюшевого медвежонка.

А если еще раз вернуться к обширной гамме современных покушений, то можно сказать, что мы придерживались и продолжаем придерживаться нашего главного и, стоит заметить, магистрального направления. Этим-то как раз и объясняется то, что в качестве основного орудия применяется, как правило, государство. На втором месте — чугунная обывательская сковородка, на которой еще не остыл жир от только что поджаренных котлет. Утро свежее и тихое. Пчелки летают, птички чирикают, цветочки пахнут. Человек, проспавшись, вышел из дома на природу; ну, как положено, рассупонился, присел по-модному. А тут-то его…

Вместе с тем я никогда не сомневался: покушаться на чужую человеческую жизнь — дело исключительно подлое и некрасивое. Значительно правильней и красивей что-нибудь за столом написать вне поля зрения оптического прицела.

Наставления нашим правителям

Внимательно приглядываюсь к нашим государственным мужам. То они на дно Байкала опускаются в батискафах, то сигают на огнеупорных тросах в жерло огнедышащего вулкана, то парят под облаками на бомбардировщике с ядерными боеголовками, то смотаются на Луну, да привезут горсть лунного грунта.

Подвиги подвигами, но надо же и честь знать…

Ты лучше войди в дом рядового русского человека. Расспроси о его насущных нуждах. Мол, почему взгляд испуганный, а живот впалый?

А потом уже на дно Байкала ныряй. Или лети на звездолете прямо хоть к солнцу.

Беспробудная трезвость эпохи

«Лето на дворе иль осень, мы с соседом пить не бросим».

Этот тезис всегда был справедлив. И до обидного справедливо, когда одни очень трезвые говорят о других почти таких же трезвых: «с катушек долой» или: «Вот скот! Как нажрался!» Про «морду опивущую» говорить тоже принято, но не всегда прилично. Лучше спросить: «Ты, радость, выпил, что ли, где немножко?» (Всё дело в том, что выпившая «радость» бывает мягче и добрее трезвой. Она, трезвая, вообще никакая не радость.)