Мысли, которые не звучат вслух, или Записки из жизни отдельного взятого мужчины… (исповедь поколения)

Работал наш герой, как не покажется это банально, в театре – он играл. При этом невозможно представить себе наиболее подходящей работы для него. В кино и на большие сцены нашего героя не приглашали, зачастую потому что попросту не знали, но для самовыражения было достаточно провинциального театра. Играя на сцене, молодой человек ласкал своё самолюбие, а после сыгранной роли – купался в овациях и симпатиях публики. Ян делал это не как работу, которую выполняют, чтобы заработать деньги. Это, по сути, был образ жизни. Он играл всегда: на работе – на сцене, в процессе общения с друзьями и подругами, даже один дома, выходя из душевой комнаты, пребывал в образе. Курил он даже, в основном, тогда, когда этого требовал от него образ, например, образ мачо, или богатого бизнесмена, а не потому, что у него была привязанность или пристрастие. У него была одна страсть – любование создаваемым им самим образом. Всегда как будто смотрел на всё, что сам делает, со стороны, любовался собой… Начиная с внешнего вида: игривая чёлочка или по-деловому зачесанные назад волосы; модный костюм или обнаженное тело, обернутое банным полотенцем; лёгкая сухая небритость на лице или гладко выбритый, со стекающими струйками прохладной воды, которые устремлялись с кончиков волос на выдающуюся накачанными мышцами грудь.

Он любовался собой и заставлял любоваться собой других, как бы предлагая им себя для оценки. А эти другие, будучи обычными людьми, со своими эмоциями, пристрастиями, своим образом жизни, привычками, не могли отказать себе в этих оценка и взглядах. Ян привлекал внимание. Нет, он приковывал внимание и потом делал то, что ему хочется, то, что ему нравится… А другие, как кролики перед удавом, не могли ничего с собой поделать и приковывали к нему свои взгляды. Отдавали ему свои эмоции. Вовлекались в его «спектакль».

Даже занимаясь любовью с очередной девушкой, этот мужчина контролировал каждое своё движение, не покидая образа страстного любовника. При этом, если он и пытался доставить удовольствие своей партнёрше, то совершенно не для того, чтобы она осталась счастлива и получила эмоциональную разгрузку, а скорее для того, чтобы сказала ему после всего, что он проделывал: «Ты лучший! Со мной никогда не было такого… Ты настоящий! Я тебя обожаю!..».

А Ян играл… И принадлежал точно не этой девушке и не другой… Он принадлежал всем и никому, этот мужчина даже себе толком не принадлежал, но был собственностью, заложником своих страстей.

С учетом его довольно привлекательной внешности, обаяния и некоторых знаний в области психологии, которых он нахватался то там, то здесь, хорошего, на самом деле, образования, которое мальчик получил благодаря тщеславию и стремлению к похвале учителей – ему обычно всегда удавалось всё, что он только мог пожелать, если это решение было связано не с техникой процесса, а с человеческим фактором. Ему обычно никто ни в чём не отказывал. Именно к этому привык Ян и пользовался своими преимуществами и знаниями на полную. Но когда на его пути встречался человек, который понимал в чём дело или закрывался психологически от него, – Ян злился, у него портилось настроение, он начинал ненавидеть этого человека и всё, что с ним связано. При первом удобном случае стремился разными путями, создавая сложные ситуации, достучаться до сознания этого человека и получить от него то, что было нужно. Такой был он!

Однажды наш герой присутствовал на лекции, а следом за этим провел мастер-класс по теме «дикторское мастерство» выпускного курса факультета журналистики в местном университете. Он был всего лишь приглашенным гостем и главной его задачей было показать студентам, как упражняются в дикторском мастерстве актёры перед выходом на сцену.

Что он демонстрировал и рассказывал студенческому коллективу не так важно для нашего повествования. Важно то, что произошло после.

После завершения занятия, Ян стоял у преподавательского столика в начале аудитории и беседовал с профессором, который вёл у молодых людей эту учебную дисциплину. Само помещение было маленьким, и укрыться от студентов, гудящих перерывом между парами, было невозможно.

Для профессора, привыкшего к такой атмосфере, все это было нормой, но не для гостя. Он всё время отвлекался, обращая внимание на студентов, выходивших из аудитории. И самое отвратительное заключалось в том, что «тропа этой миграции» как раз размещалась в шаговой близости от преподавательского стола. Ян отвлекался, сбивался и путался…

Вдруг, неожиданно позади себя, совсем рядом, он услышал обращенный к нему совсем юный, но уверенный женский голос. Да, да именно так – не девичий, не подростковый, а совершенно сформировавшийся, созревший, законченный в своём проявлении, голос молодой женщины. Голос произнес, перебивая разговор двух мужчин: «Извините, а можно спросить?».