Мысли о смерти

"Моя мать бежит по тонкому льду, её едва не догоняют несколько лысых мужчин, отрывая куски от её платья. Мать - изгой. Её выгнали из нашего поселения, отрезав кончики грудей в наказание за прелюбодейство. И я теперь в ней. Я мальчик, которого вряд ли назовут Иисусом. Я - грязь, я ****ский бестард, и только смерть выручит меня из беды. Но я ужасно сильно хочу жить: слышать стоны ветра, плескаться в тёплой воде и зимой носить носки из верблюжьей шерсти. Смерть свербит в моём сердце. Но я ещё не умею молиться. Мама, не упади!" ("30 дней до моего рождения")

Bторое

Что рождает понимание смерти? Горький опыт ошибок. Все мы состоим из ошибок, и даже случается так, что наш сосуд переполняется и наступает смерть. Это конец, но может - только начало? Начало для новых ошибок?

Один молодой раввин страстно любил пиццу. Эту фобию многие ставили ему в упрёк. Но он продолжал её есть в любое время суток: в кафе, забегаловке рядом с трассой, в гостях или в каморке синагоги. Он ел чтобы всякий раз вспоминать вкус и запах Италии, куда его предки перебрались из нацистской Германии и где он впервые вдохнул влажный адриатический воздух. Он так и умрёт, с не переваренной массой пиццы. Но это будет сладкая кончина. По обоюдному согласию.

"Третий ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде "полынь"; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки". (Апокалипсис 8,10-11)

Я имел удовольствие давать яд своим врагам. Я не смог им простить то оскорбление, которое они нанесли мне: они считали меня никчемным созданием, тупым отродьем, способным еле передвигать ноги и по ночам гадить в постель. Всё таки я сумел доказать, что они горько ошибались: это не я, а они стоят в моём кабинете в виде мумий, не мои кишки, а ихние стали пиром для вечно голодных собак. И если когда-нибудь у меня будут дети, я научу их не ошибаться в выборе оружия своей защиты.

Мумия - прекрасный способ совершить сделку со временем.

Природа обожает жертвоприношения. Каждый хищник вооружён во всё великолепии для того, чтобы пустить кровь и добить жертву. Я уверен: Богу по душе лев, перепачканный в крови оленя, нежели лев, подыхающий с голоду.

- Зачем ты отравила меня?!

- Ты был просто создан для моего яда...

С окончания старой книги начинается новая.

Где часто говорят о смерти, там она случается позже всего.

Счастье рушится внезапно.

Распятый Христос, надежда и сила любого христианина, являлся Маргарите тринадцать раз после первого причастия. Девочка плакала, глядя на его кровоточащие раны, и волосы от тяжёлого переживания клочками выпадали из белокурой головки. Маргарита забилась в чулан, где тихий вкрадчивый голос Спасителя в последний раз призвал её отдать всё ради грешников, ради милосердия и сладкого упоения рая. Но в чулане как назло присутствовало окно, выходящее в сад. Окно третьего этажа. Девочка забыла что она смертна. Шаг в окно, раскрывшееся от ветра, стал её первым серьёзным поступком. Позади была школа, друзья и уикенда у моря. Она всё это отдала ради этого влекущего мужского божественного голоса, упиваясь его красотой. Голоса, в котором остановилось время.

Всё в этой жизни временно и только окончание дней ждёт тебя непременно как торт на день рождения.

Русские кладбища содержат свою особенную культуру. Здесь души не сидят в своих склепах, а встречают каждого вошедшего в этот мир вечного покоя. Эти души взирают с великим уважением к посетителю их погоста, они как бы говорят ему: "Друг, и для тебя здесь где-нибудь найдётся местечко".

Человек рождается трижды: из лона матери, и при первом совокуплении, и умирая.

Как акт милосердия, в Африку, ночью

Летели книги в голубом самолёте,

Летели, дышали, а может быть, пели,

Глаза предвкушая детей чернокожих.

Но злая ракета игиловца в маске

Пробила пробоину в том самолёте.

И ветер разнёс эти книги по свету,

Посеяв страницы в безумное море.

Нет злобы коварней глухого сектанта,

Что слёзы ей сердца, пронзённого мраком.

Страницы тонули и рыбы их еле.

Не стало добра в этом призрачном шаре.

Как много в нём было от Калигулы: безрассудство, лепра инцеста в воспалённом мозгу, кровавая апатичность, а также ощущение своего величия среди бездарностей и амеб в человеческом обличье. И однажды, всё это взорвалось. На своём "форде" Мартин Галесс протаранил уйму прохожих, чей крик был для него наслаждением. В суде Галесс молчал как рыба, двигал ушами и лишь один раз позволил себе взглянуть в глаза одной из жертв. В тех красивых голубых глазах был страх. И тогда Мартин понял, что всё сделал правильно. На электрическом стуле он отошёл быстро: он был уже не готов бороться за свою жизнь.

Третье