Читаем Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженной силы полностью

Какъ и въ области уставной, приходится раздѣлить инструктивный матерiалъ на рядъ категорiй въ зависимости отъ того, къ кому поученiе обращается, такъ же точно самый процессъ внѣдренiя въ армiю доктрины, въ особенности въ среду команднаго состава, вынужденъ пользоваться гораздо болѣе сложными методами, нежели въ эпоху Суворова. Тактическiя задачи на картахъ и на мѣстности, военныя игры на картахъ и на мѣстности, показныя ученiя, маневры войскъ — вотъ обширные отдѣлы воинскаго обученiя, которыя должны получить въ современную эпоху самое широкое развитiе. Показное ученiе Суворова является лишь одной изъ ступеней на длинной лѣстницѣ боевой подготовки современныхъ армiй.

Широкое примѣненiе этихъ методовъ позволяетъ вдохнуть живой духъ въ доктрину, безъ которой она рискуетъ сбиться на путь шаблона. Благодаря подобной постановкѣ вопроса въ уставахъ и инструкцiяхъ будетъ сосредоточено изложенiе формальной и принципiальной части доктрины; прикладная же часть ея должна проходиться войсками на "частномъ случаѣ", т. е. въ тактическихъ занятiяхъ, ученiяхъ и маневрахъ.

Единство доктрины можетъ вырасти только изъ единства въ научной мысли.

Отсюда мы видимъ, что по существу говоря, центръ тяжести привитiя войскамъ соотвѣтствующей доктрины лежитъ здѣсь и что поэтому однихъ отлично составленныхъ уставовъ, наставленiй, положенiй еще слишкомъ мало. Съ другой стороны подобная постановка дѣла требуетъ, чтобы всѣ многоразличныя занятiя войскъ и команднаго состава были проникнуты духомъ единой доктрины.

Ген. Сухомлиновъ думалъ рѣшить этотъ вопросъ очень просто: запретить всякое тактическое и стратегическое инакомыслiе. Но такое рѣшенiе въ стилѣ Щедринскаго Угрюмъ-Бурчеева, конечно, не соотвѣтствуетъ требованiямъ жизни. Нужно вѣдь, чтобы принятая единая доктрина была бы въ то же время не "какая нибудь", а истинная. Отъ того, что римскiй папа заставилъ Галлилея присягнуть, что земля не вертится, земля не перестала вращаться.

Для правильнаго разрѣшенiя этой трудной задачи есть только одинъ путь: путь Мольтке, т. е. путь науки.

Этотъ путь не заказанъ и намъ.

Но этотъ путь долгiй и трудный. Для того, чтобы дѣйствительно вступить на него, нужно еще проникнуться глубокой вѣрой въ науку.

Въ нашей работѣ мы и зовемъ на этотъ путь.

Несомнѣнно, что окончательное созданiе доктрины будущей Россiйской армiи намъ, находящимся заграницей, недоступно. Для этого требуется знанiе такихъ конкретныхъ данныхъ, которое достижимо только лицамъ, непосредственно стоящимъ у кормила правленiя армiей. Но намѣтить главныя исходныя точки, опредѣлить общiя абрисы этой доктрины вполнѣ возможно и, можетъ быть, они для насъ, находящихся внѣ большевистской деспотiи, виднѣ. Совѣтскiе "спецы" не смѣютъ отойти отъ "китовъ" ленинизма: матерiализма, отрицанiя современной культуры и нацiональнаго начала и ставки на всемiрную революцiю. Подобныя отправныя точки сами по себѣ уже ставятъ вѣхи на ложномъ пути, на которомъ не найти истинной науки. Найдемъ же въ себѣ силу вѣры въ науку и, вмѣстѣ съ Галлилеемъ, скажемъ: "а земля все-таки вертится".

Жизнь неминуемо покажетъ правоту нашей точки зрѣнiя. Въ ожиданiи же этой минуты нужно, не покладая рукъ, работать, дабы не уподобиться Евангельскимъ "неразумнымъ дѣвамъ", у которыхъ потухли свѣтильники къ минутѣ встрѣчи Жениха. Въ первыя минуты возрожденiя Россiи поздно будетъ искать "масло для свѣтильника науки".

"Одинаковый взглядъ на вещи приводитъ къ единству мысли; единство мысли — къ единству дѣйствiй", такъ опредѣлялъ въ свое время во французской Высшей Школѣ профессоръ Фошъ, будущiй маршалъ Францiи, единство доктрины.

Единство взгляда нужно не только для веденiя войны. Оно нужно и для самого созиданiя вооруженной силы въ мирное время. Безъ единства взгляда эта созидательная работа осуждена на блужданiе изъ стороны въ сторону, а слѣдовательно къ значительному уменьшенiю своей продуктивности, къ большимъ внутреннимъ тренiямъ, къ лишнимъ расходамъ и къ потерѣ времени.

Попробуемъ же, прежде, всего, создать единство взгляда, но не Сухомлиновскимъ путемъ невѣжества, запрещающаго инако мыслить, а путемъ убѣждающей науки.

Это первый этапъ по пути къ единству доктрины.

Этапъ самый длинный, но необходимый для всѣхъ послѣдующихъ.

<p>Очеркъ 3-й</p><p>КАЧЕСТВО ВОЙСКЪ</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Люди на войне
Люди на войне

Очень часто в книгах о войне люди кажутся безликими статистами в битве держав и вождей. На самом деле за каждым большим событием стоят решения и действия конкретных личностей, их чувства и убеждения. В книге известного специалиста по истории Второй мировой войны Олега Будницкого крупным планом показаны люди, совокупность усилий которых привела к победе над нацизмом. Автор с одинаковым интересом относится как к знаменитым историческим фигурам (Уинстону Черчиллю, «блокадной мадонне» Ольге Берггольц), так и к менее известным, но не менее героическим персонажам военной эпохи. Среди них — подполковник Леонид Винокур, ворвавшийся в штаб генерал-фельдмаршала Паулюса, чтобы потребовать его сдачи в плен; юный минометчик Владимир Гельфанд, единственным приятелем которого на войне стал дневник; выпускник пединститута Георгий Славгородский, мечтавший о писательском поприще, но ставший военным, и многие другие.Олег Будницкий — доктор исторических наук, профессор, директор Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ ВШЭ, автор многочисленных исследований по истории ХX века.

Олег Витальевич Будницкий

Проза о войне / Документальное