Мысли сермяжного фаталиста

Васька залез в свою раковину, и вылезать оттуда категорически не хочет. Он ушел в свой нереальный мир, в котором ему вольготно и хорошо. Чихать он хотел на наш мир. В гробу он его видал. А что ему делать в нашем мире? Здесь, все пытаются его воспитывать, заставляют работать, делать карьеру. Да не хочет он делать карьеру. Не хочет он идти по головам других. Плохо это, не по библейски.

Я понял вдруг смысл жизни отшельника – когда ты один, свят и чист, как первый подснежник. А монахи живут по библейски? Но вот с моей точки зрения они дезертировали из жизни? Я их не осуждаю. От такого рода дезертирства никто не застрахован. Мне народ жалко. Им за что такая доля? Почему духовный цвет нации уходит в отшельники? Они что не пригодились бы здесь, в миру? Пригодились, да еще как. Я думаю, что честные люди и истинной верой в Бога пригодились бы на любом месте, что просто рабочими, что бригадирами, что начальниками цехов и т д. С них мы могли бы брать пример. У них мы могли бы учится добродушию и великодушию и исправлению других черт в своем характере. А ведь они в Бога верят, а мы бы верили в них, ведь верить-то все равно кому-то надо. Может быть, попозже через них мы бы пришли уже к Богу, уже без них, напрямую.

Люди в пост не едят мяса – это знает всякий. У меня нынче пост. Покаяться я решил в грехах своих тяжких и вероотступнических. На завтрак хлебушек с водичкой. На обед схарчил салатик и гречневую кашку. На ужин макароны с кровью убитых помидор и испил чайку. И так три дня. Муторно и тяжело, но, кстати, для бюджета достаточно выгодно попоститься. Муки голода претерпевал смиренно. Пришел на исповедь к посреднику между мной и Богом, и начал:

– Вру, батюшка, и не могу не врать в связи с тем, что у меня такая работа. Обманываю людей, судей, когда есть возможность и когда это жульничество приведет к положительному результату. Неприятно мне батюшка, совесть клокочет, душа бунтует, сердце протестует, но за денежку я со своей гордостью договариваюсь (а она договаривается с вышеуказанными) и вру, вру, вру…

– Сын мой, а не можешь ли ты не врать али отказываться от таких судебных спорах, где есть ложь. Ведь вся неправда она видна перед Богом и отражается на твоей душе.

– Не могу я святой отец, у нас у юристов, работа такая. Отказываться тоже нельзя, конкуренция, без работы останусь. Да и ведь сутяжничество свое люблю. Тружусь, аки пчелка небесная.

Священник начал думать и после 10 (десяти) секундного молчания изрек из глубин своей души такие сакраментальные и истинные фразы, что я его буду теперь уважать до самой своей смерти.

– Сын мой, если тебе твоя работа нравится, то ты работай и не осуждай себя за неправду, ты должен представить себя в зале судебного заседания разведчиком, засланным во вражеское государство. Ведь там (у заморских недругов) ты не можешь говорить правду. Правильно?

– Да, правильно, правильно, продолжайте пожалуста – пискнул я.

– А еще можешь представить себя нашим русским партизаном в лапах немецкого гестапо. Ты представляешь себе, что будет с некоторыми нашими людьми, если ты скажешь правду. Понял?

– Понял, понял, как уж тут не понять – и я покорно закивал своей головушкой, в которой мозговые извилины быстро зашевелились и приобрели теперь новую сермяжную правду жизни.

Но, священник не унимался и, видя мой молодецкий и ухватистый вид с некоторой издевкой в голосе задал следующий вопрос

– А как молодой человек у вас с прелюбодеянием.

– Я, батюшка не женат, и поэтому прелюбодеянием не занимаюсь – четко и по-армейски ответил я, в связи с тем, что евангелие изредка почитывал сидя в сортире и сейчас мог блеснуть своими блестящими знаниями и продолжил

– Так сказать не блужу, в связи с отсутствием жены, а по девкам хожу по честному и в открытую.

Священник чуть не выпал в осадок от такого неправильного и своенравного толкования Евангелия и разродился едкой и длинной тирадой о том что «Вступление в сексуальную половую связь с лицом женского пола, разрешается только после ЗАГСа или венчания. Остальное есть сие разврат и блуд. Я быстро заявил решительный протест, против такого неправомерного и свободного истолкования библии.

– Думаю, что прелюбодеянием считается, когда муж ходит налево, от своей жены.

Попяра взъярился от такой постановки вопроса и начал меня как пацаненка отчитывать на глазах у сзади стоящих людей. Внутри у меня началось брожение и тихо поднималось чувство негодования, но вдруг понемногу я начал улавливать здравый смысл в великоречавом словоблудии святого отца. Хотелось возразить и подискутировать, по-нашему, по юридически, но я чего-то немного побаивался. «Молчать, поручик Ржевский!» хриплым голосом орал у меня внутри инстинкт самосохранения и я едва не обгадился от страха, что поп меня не допустит теперь до причастия. Но до причастия допустили, после того как мне вправили мозги. Потом я стоял на службе; смысла слов я не улавливал, но было приятно слушать голос тихо бубнившего священника.