Мысли(СИ)

В соседнем доме включили телевизор. Шёл какой-то дешёвый сериал, и герои-любовники ссорились не на жизнь, а на смерть, осыпая друг друга дежурными обвинениями и классически проклиная день первой встречи...

Часы на стене, как-то всхлипнув, пробили полдень...

- И всё-таки, почему ты не стала ждать меня вчера? - спросил наконец Эрик, и его голос, знакомый, но такой чужой в этой гостиной, заставил Марико вздрогнуть.

- Не знаю, - ответила девушка честно. - Я запуталась...

Снова тягостное молчание окутало комнату, странным образом приглушая даже бурную ссору Джона и Кэролайн.

- Марико...

- Мистер де Линт...

Они заговорили одновременно и, сбившись, смолкли.

- Как ты так можешь! Ведь я же люблю тебя! - выкрикнул Джон.

Последовала неловкая пауза. Марико и Эрик снова попытались заговорить, и опять вместе:

- Я хотела...

- Я хотел...

- Я всегда любил тебя! - опять вмешался Джон из сериала.

Девушка, не выдержав, нервно засмеялась.

- Чёрт знает, что такое, - пробормотал де Линт, и, поднявшись, прошёлся от дивана к окну и обратно. - Они всегда так врубают телевизор?

Марико кивнула:

- Миссис О'Коннор немного туга на ухо.

- Немного! - громче, чем следовало, хохотнул молодой человек. - Да ей просто необходим слуховой аппарат!..

- О, ну почему ты такой?! - всхлипнула Кэролайн. - Зачем ты всегда всё усложняешь? Почему просто нельзя сказать?!

Эрик сел в кресло и немилосердно растрепал приглаженную было челку.

- Послушай, я хотел сказать... - начал он.

- Я люблю тебя!!! - снова вмешался отчаянный крик Джона.

- Ч-черт! Это невозможно! - выругался де Линт, снова вскакивая.

- Пойдёмте в мою комнату, - предложила Марико. - Там меньше слышно.

Спальня девушки оказалась совершенно не похожей на гостиную. Здесь царило какое-то особенное, пепельное розово-голубое свечение, будто исходящее от стен. Обстановка была тщательно продумана: ничего лишнего или выбивающегося из общего стиля, который Эрика тянуло назвать "Цветущая сакура", тем более, что в углу комнаты стояла ширма, расписанная тонкими веточками, усыпанными розоватыми цветами. Марико выглядела здесь так естественно, что ей не хватало только шёлкового кимоно и высокой причёски...

Поймав себя на этих странных мыслях и на том, что любуется девушкой, Эрик потёр лоб и заставил себя отвернуться, пытаясь вспомнить, что же хотел сказать. Вместо этого, сам не зная, зачем, спросил:

- А что за "писанину" ты прячешь под кроватью?

- Откуда вы знаете?! - удивилась Марико, краснея.

Де Линт порадовался: наконец-то живая эмоция! Ответил честно:

- Миссис Дэвис сказала, когда отдавала твои вещи...

Девушка опустила глаза.

- Это всего лишь стихи. Мама считает, что это пустая трата времени, поэтому я показывала их только папе...

- А... можно мне?

Марико молча опустилась на пол перед кроватью (Эрику снова вспомнился кадр из какого-то японского фильма, где женщины точно таким же скупым, но удивительно грациозным движением опускались на колени...). Сидя возле коробки с исписанными листками, девушка задумчиво перебирала их, наконец, протянула один де Линту, и он прочитал:

Смычок любившая, виола

Укрыть печали не смогла,

И зов тоскливой баркаролы

Её мелодия плела.

И музыка прекрасная над городом плыла...

И струны плакали надрывно,

Его касания моля

И умирая непрерывно

В опавших листьях сентября.

В руках артиста плакала

виола...

А город спал и тихо грезил

О странной песне в вышине,

Но зову страстному ответил

Лишь ветер, бьющийся в окне.

И музыка прекрасная над городом плыла...

И свечи таяли безмолвно

Под звуки жгучей высоты...

А я в тот вечер долго-долго

Молилась, зная: это - ты...

В руках артиста

плакала

виола...

- Красиво... Это о нём? - спросил Эрик невольно.

Девушка подняла потемневшие глаза и тихо ответила:

- Не знаю...

Снова повисло молчание. Где-то вдали не то ссорились, не то объяснялись в любви Джон и Кэролайн.

- Ну что ж, - выдохнул наконец де Линт, откладывая листок на кровать и не глядя на продолжавшую сидеть на коленях девушку. - Если я всё правильно понимаю, ты сейчас хочешь побыть одна и разобраться... во всём. Я, пожалуй, пойду.

Они вернулись в гостиную и отчаянный вопль Кэролайн заставил обоих вздрогнуть:

- Постой, Джон! Не уходи!!!

Марико, вспыхнув, отвернулась, в то время как бурные рыдания помирившихся любовников завершили серию, и телевизор смолк.

- Моя визитка у тебя осталась? Захочешь - звони...

Она проводила Эрика до выхода. На пороге де Линт остановился, хотел было сказать что-то ещё, но, почувствовав, что это будет слишком похоже на истеричные выкрики из сериала, пробормотал только ещё раз: