Мыслю – следовательно, существую

Безусловно, произошедшие в предыдущем столетии перемены не прошли даром. Новая научно-техническая революция, основанная на объединении биоинженерии и нанотехнологий, появление двигателей Фукуда-Алькубьерре и комплекс-порталов – всё это сделало доступным массовое использование ресурсов различных звёздных систем. Высочайший уровень автоматизации, применение в промышленности интеллектуальных компьютеров и биоров позволили довести уровень производства благ до такой степени, что стало возможным удовлетворить основные материальные потребности каждого человека и минимизировать товарно-денежные отношения. Это подрубило под корень первопричину большинства преступлений: ограниченность ресурсов при безграничности потребностей. Кражи, воровство, разбой, убийства – их число резко сократилось.

Но нельзя сказать, что для Комитета охраны правопорядка не осталось работы. Во-первых, оставались случаи, связанные с какими-либо психическими расстройствами: попадались клептоманы, которым в воровстве важен процесс, а не результат; сумасшедшие убийцы, которым духи нашёптывали имена жертв; насильники, люди с комплексами или извращениями. До сих пор иногда в психически нормальных людях просыпалась их звериная натура, и в приступе гнева или ревности они убивали друг друга, калечили. Часто приходилось разбираться с не в меру разгулявшимися обывателями, которых потянуло на «подвиги»: что-нибудь сломать, разбить. Но это всё были остатки старых проблем, и они доставляли куда как меньше хлопот, чем проблемы новые, порождённые современным обществом. Всё больше становилось людей, не желавших нигде работать и искавших исключительно удовольствий. Сам по себе такой образ жизни не являлся преступлением, экономика человечества вполне могла прокормить всех его членов, но проблема не в этом. Часть из таких гедонистов, пресытившись предоставляемыми благами, начинали искать запретные плоды: наркотики, паразитов с других планет, подключавшихся к центру удовольствия, уходили безвозвратно в виртуальную реальность, устраивали друг с другом игры на выживание с боевым оружием. Возник своеобразный теневой бартерный рынок, на котором обменивались идеями о том, как ещё можно получить удовольствие. Расплачивались друг с другом всем подряд: другими наркотиками, программами виртуальной реальности, местами в круизах, собственным телом – всем, что могло прийти в голову и на что имелся спрос.

Существовали организации экстремистского толка: религиозные, как «Шестой день», саботировавшая «богохульное» производство биоров; политические, скажем, тот же «Независимый Марс»; «Новые Луддиты» призывавшее полностью отказаться от техники и разрушавшая её, и многие другие. Учитывая, что штат сотрудников Комитета Охраны Правопорядка был относительно невелик, приходилось работать не покладая рук.

«Гена, внимание, цель замечена. Ориентировочное время подхода – пятнадцать минут» – раздался в голове Дорохова голос его начальника, Гордона Ростерчера. Это заработал вживлённый в ухо передатчик. Дорохов вспомнил, как поначалу, когда только начинал службу, иногда с непривычки вздрагивал от внезапно появляющегося словно из ниоткуда голоса, и ухмыльнулся. Да, теперь-то он привык к подобным штучкам.

Вернувшись к порции заливного карпа, Геннадий незаметно ещё раз осмотрелся по сторонам, стараясь примечать детали окружения. Он сидел в летнем кафе, на самом краю специально отведённой под него платформы, прямо над небольшим парком. Десяток столиков стояли плотно друг к другу, над каждым – зонтик для защиты от солнца. В противоположной от Дорохова стороне платформы стояла барная стойка с универсальным кухонным комбайном, на котором готовилась еда. Звучала музыка – кажется, группа «Лейпциг штрассе», недавно отыгравшая концерт в исторической части города. Посетителей было двадцать два человека, и сидели шестью группами столами – ели, пили, разговаривали. Кто-то смеялся. Двое ожесточённо спорили о монголо-татарском нашествии на Древнюю Русь, стуча руками по столу. Молодая парочка целовалась в углу, не обращая ни на кого внимания. О чём-то шептались три биомода, воспользовавшиеся услугами современной науки для изменения своего внешнего вида – хотя генетически они оставались людьми, теперь в их облике угадывались звериные черты. Самым примечательным был обладатель огромного лисьего хвоста, которым нервно подметал пол.