Mysterium Coniunctionis

129 Стало быть, нет ничего удивительного в том, что бессознательное проявляется в проецированной и символической форме, поскольку другого способа познакомиться с ним просто не существует. Но с сознанием дело обстоит явно иначе. Похоже, что в сознании, как сути всего осознанного содержимого, отсутствуют основные условия для проекции. Проекция, в правильном ее понимании, не является произвольным свершением; она представляет собой нечто, что приближается к осознающему уму "извне", что-то вроде излучаемого объектом сияния, хотя субъект все время остается в неведении, что это он сам является источником света, который заставляет сверкать кошачьи глаза проекции. Стало быть, Луна вполне воспринимается, как проекция; а вот Солнце, поскольку оно символизирует сознание, на первый взгляд, противоречит термину "проекция"; и, тем не менее, Солнце является проекцией не в меньшей степени, чем Луна. Ибо точно так же, как о физическим солнце мы знаем только то, что знаем о его свете и тепле, а о его физической конституции можем строить только предположения, так и наше сознание излучается темным телом, эго, которое является обязательным условием существования сознания, причем последнее является ничем иным, как связью объекта или содержимого с эго. Эго, мнимая вещь, о которой мы якобы знаем больше всего, на самом деле является чрезвычайно сложным комплексом, полным непостижимых загадок. В самом деле, его можно даже определить, как "относительно постоянную персонификацию самого бессознательного", или, как зеркало Шопенгауэра, в котором бессознательное может видеть свое лицо[597]. Все миры, которые когда-либо существовали до человека, физически находились "там". Но они были безымянным событием, а не определенной реальностью, поскольку там не было той минимальной концентрации также присутствовавшего там физического фактора, благодаря которой могло бы прозвучать слово, перевешивающее все Творение: Это есть мир, а это есть Я! То было первое утро мира, первый восход солнца над первичной тьмой, когда зачаточный осознающий комплекс, эго, сын тьмы, осознанно расколол субъект и объект, и тем самым низверг мир и себя в конкретное существование[598], дав ему и себе голос и имя. Сияющая масса солнца есть эго и его поле сознания — Sol et eius umbra: свет снаружи и тьма внутри. В источнике света тьмы хватит на любое количество проекций, ибо эго вырастает из тьмы психе.

130 Принимая во внимание главную роль, которую эго играет в выведении реальности на свет, мы можем понять, почему эта бесконечна малая точечка во вселенной была персонифицирована, как солнце, со всеми соответствующими этому образу атрибутами. Поскольку ум средневекового человека несравненно больше нашего ощущал божественное качество солнца, мы можем предположить, что совокупный характер солнца-образа присутствовал во всех созданных им аллегориях и символах. Среди обозначений солнца, как совокупности, наиболее важным является его частое использование в качестве образа Бога, причем не только в языческие, но и в христианские времена.

131 Хотя алхимики очень близко подошли к пониманию того, что эго было загадочно неуловимой таинственной субстанцией и желанным lapis, они не осознавали, что своим солнечным символом устанавливали тесную связь между Богом и эго. Как уже говорилось, проекция не является произвольным действием; это свойственный природе человеческой психе естественный феномен, на который сознание влиять не может. Стало быть, если это природа порождает символ солнца, значит природа сама выражает тождественность Бога и эго. В этом случае, в богохульстве можно обвинять только бессознательную природу, но не человека, который является ее жертвой. На Западе укоренилось убеждение, что Бог и эго являются обособленными мирами. А в Индии, наоборот, их тождественность считается само собой разумеющейся. В природе индийского ума было заложено понимание значения сознания в процессе сотворения мира[599], проявившееся в человеке[600]. Запад же, напротив, всегда подчеркивал ничтожность, слабость и греховность эго, вопреки тому факту, что это оно подняло человека до статуса божества. Алхимики, по крайней мере, предполагали скрытое богоподобие человека и интуиция Ангелуса Си-лезиуса, в конце концов, выразила это в откровенной форме.